«В долгосрочной перспективе мы должны возобновить отношения с Москвой»

Санкции в отношении России негативно отражаются на самом Евросоюзе, который сейчас переживает инфляционный и энергетический кризисы. На этом фоне ЕС необходимо восстановить отношения с Москвой, особенно в сфере поставок энергоресурсов, заявил в интервью «Известиям» депутат Европарламента от Франции Тьерри Мариани.

При этом он допустил, что Еврокомиссия уже работает над новыми пакетами рестрикций в отношении РФ. Однако достичь консенсуса по очередным ограничениям с каждым разом становится всё труднее.

«Мы становимся свидетелями игры в одни ворота»

– За прошедший год Евросоюз ввёл против России беспрецедентное количество санкций. Продолжится ли этот курс в 2023-м?

– Политика санкций – замкнутый круг. Каковы последствия международных рестрикций, например, для Сирии? Истощение ресурсов населения, изо всех сил пытающегося прокормить и обогреть себя, найти лекарства. Но президент Сирии Башар Асад одержал верх, а ЕС и США придётся иметь с ним дело.

В Венесуэле Брюссель и Вашингтон хотели утвердить оппозиционного политика Хуана Гуайдо в качестве главы государства. Сейчас санкции смягчены в угоду энергетической политике США, а оппозиция страны буквально на днях (30 декабря. – «Известия») проголосовала за отставку Гуайдо. Эти примеры иллюстрируют одно: санкции не преследуют чёткой политической цели или эффективной стратегии. Они стремятся заменить дипломатию.

Что касается России, то Еврокомиссия, очевидно, уже работает над десятым и, возможно, 11-м и даже 12-м пакетами санкций. Но следует отметить, что с каждым разом добиться единогласия членов Евросовета всё труднее, поскольку такая политика идёт вразрез с национальными интересами отдельных государств. Страны Восточной Европы, например, лоббируют «атаку» на экономические сделки, связанные с ураном, что будет катастрофой для Франции.

Мы становимся свидетелями игры в одни ворота, которую можно резюмировать следующим образом: санкции требуют ответных санкций и жизненно важные интересы каждой страны всё чаще оказываются под угрозой. Более того, ЕС стремится навязать свои пакеты рестрикций другим государствам, что приумножает его имидж высокомерия и нереальной власти.

– Есть ли шанс на смягчение или снятие части ограничений в ближайшем будущем?

– Одной из основных проблем Евросоюза можно назвать отсутствие прозрачности. Депутаты ЕП больше узнают о дискуссиях по санкциям, читая отчёты аналитических центров, чем посещая заседания профильных комитетов. Можно лишь отметить, что переговоры касательно потолка цен на российскую нефть были очень напряжёнными: многие опасаются, что вступление в силу в феврале 2023 года запрета на импорт углеводородов из РФ станет новым ударом по финансам европейских домохозяйств.

«Стратегия относительного избегания контактов с РФ невозможна»

– Допускаете ли вы возможность, что на фоне энергокризиса начнётся обсуждение восстановления поставок газа по «Северному потоку» после диверсий на «Северном потоке – 2»?

– Думаю, переговоры по поставкам российского газа начнутся в течение нескольких месяцев. Пока европейские столицы слишком сильно боятся вызвать недовольство Вашингтона или подвергнуться шантажу со стороны президента Украины Владимира Зеленского. Сейчас в Европе зима довольно мягкая, а это значит, что население пока не пострадало от перебоев в энергоснабжении. Однако европейские страны видят, что их стратегия относительного избегания контактов с РФ невозможна в долгосрочной перспективе: сжиженный природный газ (СПГ) стоит дорого, найденные альтернативы пока неэффективны, а групповые закупки, похоже, не работают.

– Тем не менее Евросоюз и дальше будет придерживаться политики отказа от российских энергоресурсов?

– На данный момент это то, за что выступает Еврокомиссия. Отмечу, что до февраля 2022 года ЕС на 25% зависел от России по энергопотреблению и на 40% по газу. Эта ситуация напоминает нам о том, что РФ – наш сосед и что в долгосрочной перспективе мы должны возобновить отношения с Москвой. Это сделает нас менее зависимыми от таких неблаговидных государств, как Катар, с которым мы сближаемся, чтобы отдалиться от России.

– В 2022 году Швеция и Финляндия подали заявки на членство в НАТО, однако их вступление тормозит прежде всего Турция…

– Вступление Швеции и Финляндии не в интересах членов Североатлантического альянса. Понятно, что администрация НАТО выступает за продвижение их вступления, чтобы извлечь выгоду из конфликта на Украине. Несколько месяцев назад Франция официально задавалась вопросом, не находится ли альянс в состоянии церебральной смерти. Если, условно, завтра НАТО станет машиной для поддержания латентной войны с Россией и Китаем, это будет полностью противоречить интересам моей страны.

– Возможно ли, по вашему мнению, присоединение других стран к НАТО – например, Австрии, Ирландии, Мальты или Швейцарии?

– Я не вижу смысла в том, чтобы эти страны присоединились к НАТО. Австрия установила принцип нейтралитета в качестве краеугольного камня своей внешней политики, Швейцария также придерживается этого исторического статуса. А на Мальте и в Ирландии решение о членстве всегда было не особо популярным.

К тому же в более общем плане возникает вопрос о притягательности НАТО. Действительно ли такой стране, как Франция, выгодно находиться в составе объединённого командования? Для меня ответ однозначен – нет. Очевидно, что здесь есть технические преимущества, но это дорого обходится нам в международной политике.

«Киев выживает лишь благодаря финансовым вливаниям ЕС»

– 23 июня Украина официально получила статус кандидата на вступление в ЕС. Каковы шансы, что Киев в ближайшее время станет полноправным членом союза?

– Процедура вступления длительная и сложная. Украина далека от соответствия копенгагенским критериям, несоблюдение которых должно было бы помешать ей получить статус страны-кандидата. Свобода прессы, высокий уровень коррупции, слабость госинститутов – всё это факторы, которые были проблемными для Украины ещё до 2014-го и которые вряд ли улучшатся. Международное призвание Украины – быть мостом между русским миром и Западной Европой. Всё, что идёт вразрез с этой географической и исторической очевидностью, станет фактором международной турбулентности.

ЕС стал главным спонсором госказны Украины ещё до США, которые выступают в качестве основных поставщиков оружия. Такая политика будет чрезвычайно дорого стоить налогоплательщикам стран – членов ЕС. Если продолжать так и дальше, это может перевернуть с ног на голову жизнь европейских народов, которые и так обеспокоены колоссальными средствами, отправляемыми на Украину, и влиянием санкций на их уровень жизни.

– Сколько уже потрачено на Украину и сколько ЕС планирует направить в будущем?

– На 2023 год Евросовет уже принял решение предоставить Украине €18 млрд финансовой помощи. Эта сумма станет дополнением к €7 млрд макрофинансовой помощи, направленной Киеву с 2014 года. 24 января 2021-го председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен напомнила, что, включая эту макрофинансовую помощь, общая сумма выделенных средств Украине с 2014 года составила €17 млрд.

Таким образом, мы видим, что после 2014 года Киев выживает лишь благодаря финансовым вливаниям ЕС. Мы сталкиваемся с ситуацией, когда ЕС финансирует государство, которое уже было в упадке до февраля 2022 года, а США хотят заставить европейцев оплачивать его восстановление в долгосрочной перспективе. Это вызывает ещё одну проблему – коррупцию, поскольку Европейская счётная палата в своём отчёте за сентябрь 2022 года уже напомнила, что помощь Украине была прежде всего «подпиткой коррупции».

«Принятие новых стран в ЕС в 2004 году было крупной геополитической ошибкой»

– Какова вероятность, что другие страны-кандидаты, к примеру, Албания, Босния и Герцеговина, Молдавия, Северная Македония, Турция или Черногория, смогут стать полноправными членами ЕС?

– Партия «Национальное объединение» (по списку которой Мариани был избран в ЕП. – «Известия») против любого дальнейшего расширения ЕС. Принятие новых стран в ЕС в 2004 году было крупной геополитической ошибкой, которая заставила нас следовать политике недоверия к нашему российскому соседу. Сегодня присоединение упомянутых стран было бы проблематичным по разным причинам, но их можно свести к одной: те государства, что вносят наибольший вклад в бюджет ЕС, не заинтересованы в их вступлении в ЕС. Это интерес брюссельского бюрократического аппарата, который стремится ускорить процесс интеграции в угоду себе.

– А есть ли шансы у Сербии с учётом косовского вопроса и регулярных эскалаций в регионе?

– Сербия соответствует многим критериям для членства в ЕС, но она подвергается серьёзным нападкам со стороны союза за дипломатическую независимость и заявленное желание сохранить свои исторические права в Косово. Брюссель должен прекратить давать ложные обещания на Западных Балканах, жители которых справедливо недоумевают, почему ЕС так лицемерен по отношению к ним.

Евгения ЧУКАЛИНА, «ИЗВЕСТИЯ»