Борис Норштейн: «Отец не терпит халтуры ни в чём»

Юрий Борисович Норштейн за свою долгую жизнь создал около сотни мультфильмов в соавторстве как художник-мультипликатор и кукловод, ещё около 15 – самостоятельно как режиссёр и сценарист. Среди них легендарные ленты «Ёжик в тумане» и «Сказка сказок», собравшие целую россыпь наград и признанные лучшими мультфильмами всех времён и народов по результатам международных опросов, а также заставка программы «Спокойной ночи, малыши!» 1999 года.

Над большей частью картин мастер работал вместе со своей супругой, художником-постановщиком Франческой Ярбусовой. За дело всей жизни – экранизацию гоголевской «Шинели», над которой трудится уже 40 лет, получил шутливое прозвище Золотая улитка. Но именно из-за затянутых сроков ещё в 89-м он был вынужден покинуть главную фабрику анимации «Союзмультфильм». И только благодаря другу – актёру и режиссёру Ролану Быкову обзавёлся собственной студией «Артель».

Автор фото – журналист Юрий Рост:
«Юрий Борисыч – человек естественный. Его гений не особенно работает на его имидж, Юра не думает, как он выглядит. Он, например, любит ходить босым, в том числе и по снегу, для здоровья. Сидели мы, помню, хорошей компанией у него в студии на Войковской, потом он босиком вышел нас провожать, и я увидел, что его провожает пёс Кузя. Кузя сел, я попросил Норштейна присесть рядом. Юра сел, посмотрел на меня, я достал Canon – и это была чистая удача безо всякой подготовки. С Норштейном ведь как – если вы задаёте ему вопрос, он может прямо сейчас очень развёрнуто представить вам целую концепцию. Здесь Юра представил её молча, одним взглядом, концепцию единения с нашим миром и, конечно, с Кузей».

Во время съёмок случились перебои с финансами, смерть соратника-кинооператора. Как результат – работа, начатая в 1981 году, всё ещё не окончена. Но, кажется, движется к финалу: в 2020-м на завершение самого долгосрочного проекта в мире мультипликации Юрий Норштейн получил грант от Фонда кино.

Интересно, что несколько лет назад от финансовой помощи тогдашнего министра культуры Михаила Швыдкого он отказался со словами: «Нельзя брать у тех, кому на тебя наплевать». Категоричный, эрудированный, Юрий Борисович известен как человек, который ломает стереотипы и не боится высказываться честно. Таким мы знаем мэтра на экране. А о том, какой он в жизни, в эксклюзивном интервью поведал нам сын мультипликатора, названный в честь его отца и своего деда, Борис Норштейн. Связав жизнь с иконописью, Борис Юрьевич уже около 30 лет живёт в Курской области, где занимается росписью храмов.

ДОСЬЕ «КП»

Борис Норштейн родился в Москве. Возраст – 53 года. Окончил архитектурный техникум. Занимался в изостудии. Срочную службу в армии проходил на Украине и в Армении танкистом. В 22 года крестился, стал посещать церковные службы. Тогда же увлёкся иконописью и реставрацией.
В начале 90-х приехал в город Курчатов, узнав, что требуется мастер для росписи нового храма Успения Пресвятой Богородицы. В церкви встретил свою будущую жену Светлану. Она выпускница Белгородского музыкального колледжа и Воронежского института искусств, окончила аспирантуру в академии музыки имени Гнесиных. Преподаёт скрипку в музыкальной школе посёлка имени Карла Либкнехта.
Супруги живут в небольшом селе под Курчатовом и являются прихожанами курчатовского храма. У них шестеро детей, старшему из которых 22 года, а младшей 11 лет. Норштейн-младший расписал около 10 курских церквей, в том числе храм во имя Царственных страстотерпцев в городе Курске на улице Прогулочной. Работы выполняет в техниках фрески и мозаики.

– Борис Юрьевич, удалось ли побывать на юбилее отца?

Роспись храма святых Царственных страстотерпцев в Курске. Иконописец – Борис Норштейн

– К сожалению, из-за работы отлучиться из Курской области не получилось. Сейчас я расписываю церковь Казанской иконы Божией Матери в селе Ключ Горшеченского района – основная часть здания относится к первой половине XVIII века, паперть датируется началом XIX века. Но в Москве бываю часто: последний раз виделся с родителями месяц назад.

На юбилее же побывали мои старшие сыновья – 22-летний Всеволод и 21-летний Марк. Они окончили Абрамцевский художественно-промышленный колледж, сейчас учатся в академии имени Строганова, будут специалистами по художественной обработке металла. Заинтересовались они этим, когда курчатовский кузнец поставил во дворе нашего храма переносной горн: постучали молотком, получили ножик.

Возвращаясь ко дню рождения отца, скажу, что пока ничего ему не подарил, поздравил только на словах. В нашей семье не очень принято дарить подарки. По крайней мере, пока не возникнет интересной идеи. А то кто-то уже электрогриль и самогонный аппарат презентовал…

Несколько лет назад я подарил отцу столярный инструмент. Это у нас от деда: он работал наладчиком деревообрабатывающих станков. А папа после школы – столяром московского мебельного комбината. У нас дома даже стоял маленький верстак, на котором он мастерил мебель. В свободное от работы время мы любим деревяшками позаниматься. Отец может починить стул, сделать небольшую тумбочку – и всё это без электроинструментов, руками. В мастерской и на юбилейном вечере в кинотеатре «Художественный» народу было не счесть. Возможно, позже соберёмся дома с мамой и самыми близкими друзьями, чтобы отметить тихо в узком кругу.

Наталья Абрамова, редактор «Союзмультфильма»:

«Ёжика в тумане» Норштейн хотел закончить не мыслями ёжика о лошади, а уханьем филина в глубину колодца. Я говорила, что и так хорошо, и до сих пор уверена, что это действительно лучше. Но он вечно не удовлетворён собой. Например, тем, что не стал живописцем, ведь цвет, гармония, красота его сжигают, оглушают! У него всегда идёт борьба с изображением, она сквозит в каждом кадре – это от потребности сказать больше, чем само изображение, показать, что жизнь больше любого изображения в принципе. Случалось, я ехала на работу с дачи и приходила в мастерскую Юрия Борисовича с полевым букетиком. И вдруг он замечал на букете муравья или мошку, уносил цветы, и потом эти персонажи оживлялись им и появлялись в фильме».

– А когда родители в последний раз гостили у вас?

– Пять лет назад. Раньше приезжали каждый год, но в последнее время из-за состояния здоровья мамы не ездят. А когда-то собирались у нас всей семьёй. Из Америки приезжала со своими сестра Екатерина. Она эмигрировала туда в 90-х вместе с мужем, с которым познакомилась на учёбе в школе-студии МХАТ. В Штатах он занимался мелким бизнесом, она работала на киностудии, изготавливая мультипликат, и в детских учебных заведениях, преподавая декоративно-прикладное искусство. Также иллюстрировала японские издания с рассказами Чехова. Её дочь работает доктором-микробиологом, окончила университет в Беркли, сын пока студент.

Юрий Норштейн, его супруга Франческа Ярбусова и их дети – Екатерина и Борис

Мои дети идут по нашим стопам. 18-летняя дочь Варвара учится на мастера по художественной керамике в Абрамцевском колледже, 19-летний сын Семён был студентом музыкального колледжа имени Шнитке, но решил взять паузу, чтобы подумать, его ли это дело. А пока думал, его забрали в армию: служит под Нижним Новгородом, там у него точно будет время на думы… 14-летний сын Михаил и 11-летняя дочь Руфина – школьники. И вот такой огромной компанией нас раньше можно было встретить на поляне в Дичне: когда приезжали в гости папа с мамой, мы любили гулять и отдыхать там на пляже.

– Как папа относится к вашей профессии?

– Когда я увлёкся живописью, он меня поддерживал, но больше бессловесно. А когда я свернул на иконопись, сказал: «Жаль». Но, оценивая мои работы в Курской области, может скупо похвалить: «Вот это красиво». Правда, тут же и добавит: «А тут не очень». Его оценке можно доверять, он очень хорошо разбирается в живописи.

– Какая обстановка царила в вашем доме в детстве?

– Конечно, творческая. У нас дома собирались компании. Часто в гостях бывал Эдуард Назаров – художник-постановщик мультфильмов «Каникулы Бонифация», «Винни Пух», «Жил-был пёс». Он жил в 10 минутах ходьбы, и вместе с папой они часто проделывали этот путь от нас до него, ведя разговоры.

Франческа Ярбусова с сыном Борисом

В детстве отец учил меня играть в шахматы, делать воздушных змеев и модели планеров. А ещё читал вслух: он делает это мастерски. Я на дух не переносил школьные уроки литературы с разборами персонажей. Так вот, отец пытался мне привить любовь к чтению – до сих пор помню, как смешно он читал нам отрывок из «Мастера и Маргариты» про арест Коровьева и Азазелло с перестрелкой…

Да, конечно, в школе знали, что мой отец – мультипликатор, но он не был столь популярен, как сейчас. Необычная профессия, не часто встретишь, но не более того. Какого-то особого отношения не было.

Когда им с мамой приходилось работать дома, отец возмущался, если она отвлекалась на детей. Все заботы о быте взяла на себя наша бабушка, мамина мама. Норштейн-старший бесконечно требователен к себе и окружающим, ко всему подходит с полной самоотдачей и того же ждёт от других. Не терпит халтуры ни в чём. Памятен такой случай: однажды в доме появился сантехник, который не смог починить кран. Так отец это сделал сам, навсегда запретив маме пускать на порог этого горе-мастера.

Леонид Шварцман, художник-мультипликатор, народный художник России:
«Мы познакомились в 1960-м, когда я преподавал 19-летнему студенту курсов мультипликаторов академический рисунок. Это был ещё совсем молодой человек – живой, темпераментный, любил играть в футбол. Уже тогда Юра поражал эрудицией, настолько не по годам зрело рассуждал и рассказывал, что все вокруг заслушивались. И сегодня, когда Норштейн называет меня своим учителем, я ему отвечаю: «Нет, это ты мой учитель». Именно Юра, когда мы работали на «38 попугаях», предложил сделать удава этаким мыслителем, чтобы тот клал голову на кончик хвоста. И у попугая убрал хвост, чтобы попугай был шустрее и энергичнее, добавил ему ораторских жестов – и получился, кстати, вылитый Ленин! И именно Юре на «Чебурашке», где он был кукловодом, пришло в голову оставить герою только ступни. Чебурашка стал ещё смешнее. Так что в какой-то степени мы с Норштейном оба друг друга чему-то научили».

– В одной публикации о вас было сказано, что вы участвовали в создании мультфильмов отца, расскажите об этом.

– Это громко сказано. Мне было 10, а сестре 8, когда папа привлёк нас к созданию «Сказки сказок»: на целлулоиде иглой нужно было процарапывать деревья, которые потом затирались краской, техника похожа на офорт. Таким образом мы создавали лесной массив на подложке под фоны. Так что, можно сказать, причастен к шедевру. А уже после армии я немного работал на студии отца.

– На каких мультфильмах росли ваши дети?

– Конечно, на советских. Мы старались привить им всё лучшее, что есть в нашем искусстве.

Оксана САНИЦКАЯ
Реплики коллег и друзей
– «Российская газета»
Фото храмовой росписи
и Бориса Норштейна –
сайт «Православие.ru»