Уроки Афгана: воспоминания курянина о службе в горячей точке Ближнего Востока

Владимир Зайцев под Гератом на переговорах с душманами

44 года назад, 27 апреля 1978 года, в Афганистане произошла Апрельская революция – военный переворот, результатом которого стало установление в стране социалистического просоветского правительства и начало гражданской войны.

Защищая новую власть от моджахедов, СССР ввёл в страну ограниченный контингент советских войск. В 1986 году руководство СССР приняло решение о замещении советских войск вооруженными силами самого Афганистана. В выполнении этой задачи участвовал курянин Владимир Зайцев. В 1986 году майор Зайцев был назначен военным советником в Герат – третий по величине город страны.

Изучил язык фарси

Владимир Васильевич из семьи военнослужащих. С детства решил пойти по стопам отца. Начинал службу в пограничных войсках, окончил Ленинградское высшее военно-политическое училище и военную академию.

– В 1985-1987 годах формирования душманов достигали почти 160 тысяч человек. В Афган стали направлять военных советников по линии Минобороны, КГБ, МВД и других силовых структур, – вспоминает Зайцев. – Подбирали офицеров не ниже должностей заместителей командиров части. В это время я служил в Ереване в должности начальника политотдела отдельного полка. Отбирали и готовили нас очень тщательно. В Афганистане два официальных языка – фарси и пушту. К моменту отправки я уже знал около 300 слов на фарси. «Отшлифовал» язык уже во время службы. Разумеется, у нас были и переводчики. Но они не могли находиться рядом каждую минуту. Местным офицерам и солдатам не показывал, что понимаю их речь. Как говорится, Восток – дело тонкое, доверять там всем было нельзя.

Хотя большинству из них именно афганская революция предоставила большие возможности. К примеру, командиром 61 полка Гузур (главного управления защиты революции Афганистана) был Гулям Сахи Сафари из народности хазырейцев. В Афганистане она считается самой бедной и бесправной. Гулям не знал даже своего года рождения. Предполагал, что ему было чуть больше 20 лет. После революции он учился в Ташкенте в военном училище внутренних войск и хорошо говорил на русском языке. Вернувшись, стал офицером, потом дорос до командира полка. Жениться смог только тогда, когда заработал на калым родителям невесты. Но семейная жизнь закончилась драмой.

– Когда душманы заняли его родной кишлак, то юную жену Гуляма отдали замуж за боевика – 12-й женой. На тот момент она уже родила сына, – рассказывает Владимир Васильевич. – Так моджахеды отомстили Гуляму. По местным обычаям это не только горе, но и унижение: его сын растёт в семье полевого командира. Гулям переживал, но восточные люди не показывают своих чувств.

Сейчас Владимир Зайцев является заместителем председателя областного совета ветеранов

Две лимонки для гарантии

Советские воины защищали государство, а многочисленные специалисты из СССР строили в Афганистане школы, больницы, фабрики, заводы. Многие афганцы хорошо относились к СССР, они видели в «шурави» (так называли советских в Афганистане) бескорыстную помощь.

– Военный советник – только красивое название: зачастую в руках у нас лопата и автомат. Место для полка сначала определили в чистом поле. Надо было врывать колья, натягивать палатки, рыть окопы, а как начнётся стрельба, обороняться, – вспоминает Владимир Зайцев. – Ещё в самом начале умные люди подсказали, что местные будут смотреть на тебя как на шаха, но не веди себя как господин, ближе к народу, целее будешь. Был случай, когда афганские солдаты спасли мне жизнь. Защита дорог, по которым двигались колонны с оружием, довольствием, обмундированием, а также стройматериалами и гуманитарной помощью для местных, была очень важной задачей. Дороги минировали, моджахеды устраивали засады. Я ехал на БТР, жара стояла градусов 60, бронетранспортёр раскалился, как сковорода. В какой-то момент я перестал держаться, БТР подкинуло на кочке, я упал на дорогу и от удара потерял сознание. Останавливаться было опасно, но меня подняли. Ничего не могло быть страшнее, чем попасть в плен к душманам. Однажды на дороге нашли нашего солдата, у него были отрублены руки, ноги, отрезан язык и половые органы. Он истекал кровью, но какое-то время ещё дышал: здоровый парень с сильным сердцем… Боевики бросили его для устрашения. В Афганистане была поговорка «не бояться бояться», и каждый советский солдат держал гранату Ф-1, чтобы не попасть в плен живым. Я для гарантии имел две лимонки. На моей памяти из плена удалось сбежать только одному нашему солдату. Их захватили вдвоём с парнем из Узбекистана, на глазах русского солдата враги живьём начали сдирать с узбека кожу. От этой жуткой картины наш солдат с горы прыгнул в кустарники. Участок этот был заминирован, и боевики не рискнули ловить его. Раздался взрыв, солдат потерял сознание. Моджахеды оцепили местность, но потом сочли, что он погиб. А его только осколками посекло, когда сознание вернулось, раненый выполз на дорогу, где его подобрал наш патруль. Он был совсем седым.

Дружественная банда

Военные формирования для вооруженных сил ДРА из местного населения часто создавались в ходе боевых действий. Выгнав моджахедов из кишлака, пока ещё шёл бой на его окраине, другие подразделения сгоняли мужское население. «Вы будете защищать Апрельскую революцию!» – говорили новобранцам. Хотя многие до этого служили у душманов и даже документы в подтверждение показывали. Но призывали и их, выдавали обмундирование и оружие.

– Главной задачей было накормить солдат. Большинство жителей кишлаков постоянно испытывает голод. В огромном котле на костре варили рис, афганцы брали его руками, ну и я, потеряв ложку, ел также. То, что я питался вместе с ними, вызывало доверие со стороны афганцев, но новое пополнение было ненадёжным, некоторые сбегали прямо к моджахедам воевать против нас, – вспоминает Владимир Васильевич. – Я понимал, что в любой момент на советских офицеров, меня может быть совершено покушение и, скорее всего, ночью. В горах темнеет мгновенно, только что было светло, и тут как чёрным балахоном накрыло. Для всех я отдыхал в бронетранспортёре, но, подходя к БТР, потихоньку разворачивался и шёл в палатку к афганским солдатам.

Герат был окружён боевиками полевого командира Исмаил Хана. Про него говорили, что он учился в Советском Союзе в военном училище. Апрельскую революцию он не принял, сам он был из богатой семьи. Являясь командиром артиллерийской батареи 17-й пехотной дивизии правительственных войск Афганистана, он в 1979 году поднял мятеж и организовал бандформирования. В Герате он устроил страшную расправу над теми, кто поддерживал революцию. Его провозгласили командующим Северо-западной группировкой войск душманов. Преимущество боевиков было в навыках горных боев и знании местности. Когда-то афганцы, добывая воду, рыли соединённые между собой глубокие скважины. Используя эти норы (керизы), они пропадали или возникали мгновенно. Для подкрепления правительственных войск перед советниками была поставлена задача перетягивания на свою сторону дружественных банд, которые отлично ориентировались в местных условиях.

– В ходе боевых действий мы понесли большие потери, и нам была поставлена задача присоединить к полку банду Шейхтуло, – рассказывает курянин. – Когда я сказал об этом Гулям Сахи Сафари, он, будучи человеком очень сдержанным, закрыл голову руками и завыл. Шейхтуло – огромный, под два метра бандит. Его формирование насчитывало более 200 штыков. Известен он был тем, что ограбил казну исламского комитета, перерезав своих же, за что заочно был приговорён к смертной казни. Поэтому к моджахедам вернуться Шейхтуло не мог, он ушёл в Иран, где его банда занималась тем же, чем и в Афганистане. В погоню за ним устремились стражи исламской революции Ирана с целью ликвидации банды. Шейхтуло решил вернуться в ДРА и перейти на сторону Апрельской революции. Наше командование решило, что эта дружественная банда укрепит 61 полк. Приказы не обсуждают. Банда осела на окраине Герата. Шейхтула и его ближайшее окружение были приглашены к нам для переговоров. Банда начала воевать на нашей стороне, но проблем от них было масса. Во время боевых действий они грабили освобождённые кишлаки, тащили всё, что под руки попадалось: продукты, посуду, вещи, старые ковры.

Просто выполнял свой долг

Владимир Зайцев 15 месяцев служил в Герате, затем был переведён в 67-й полк, охранявший подступы к Кабулу, в том числе старую Джалалабадскую дорогу, гидроэлектростанции: Наглу, Махипар, Соруби, линию электропередач. Был награждён орденом Красной Звезды III степени.

– Наши наградили меня за участие в боях в Герате, а афганское правительство – за боевые действия на подступах к Кабулу. Но не надо делать из меня героя. Я участвовал и в боевых действиях в Чечне, но героем себя не считаю: просто выполнял свой долг, – говорит Владимир Васильевич. – Человек – такое создание, что может привыкнуть ко всему. Как все наши ребята, я привык не дергаться на каждый взрыв. Уже без меня в феврале 1989-го начался вывод советских войск из Афганистана. Теперь я и многие «афганцы» считают, что это было сделано слишком поспешно. Михаил Горбачёв выступил в роли миротворца, но в угоду Западу. Мы бросили своих союзников. Замысел о формировании внутренних войск республики был серьёзным. Нами были созданы 79 воинских частей общей численностью от 35 до 40 тысяч человек, 12 полков, а также 67 отдельных батальонов. Но этих сил было недостаточно, чтобы противостоять талибам. О дальнейшей судьбе Гулям Сахи Сафари и других афганских военных мне ничего неизвестно, думаю, что талибы жестоко с ними расправились, как и с президентом ДРА Наджибуллой.

США вывело свои войска из Афганистана только в 2021 году. Ни одно из обещаний, которые американцы давали афганцам, выполнено не было. Мне бы хотелось, чтобы это осознали украинцы. По прошествии времени многое становится понятным. Сегодня даже бывшие духи сожалеют, что воевали с нами. Мой друг недавно был в Кабуле. Местные наперебой приглашали его в гости и сожалели, что наши войска и все специалисты, которые их учили, лечили, покинули Афганистан. Сегодня Исламская Республика Афганистан и Россия наладили сотрудничество. В конце 2019 годуа в Курск по вопросам взаимодействия с нашим регионом приезжал посол Афганистана в России Баханд Мохаммад Латиф. Я участвовал в его встрече как член курской организации литераторов. Герат – как первая любовь. Посол говорил на фарси, и многие его слова мне были понятны без переводчика.

Анна ЖУРАВЛЁВА