Живём настоящим

Фото: «Курская правда»

Возле бывшей усадьбы Нелидова нас встречают собаки, косматые, одна с заплывшим глазом, но людей не боятся. В санатории, ставшем пунктом временного размещения беженцев, их, бесприютных, понимают и подкармливают. Построили им будку, а судьбы животных порой переплетаются с судьбами людей.

Перед заселением беженцев разваливавшийся санаторий в Мокве отремонтировали. Привели в порядок электрику, отопление, систему водоотведения, обогреватели. Подготовили комнаты и подлатали само здание. Сделали всё, до чего не доходили руки много лет.

Кстати, большая часть сегодняшних обитателей здания беженцами уже не являются. По словам директора ПВР Сергея Хрущёва, почти все они – порядка 90 процентов, – получили российское гражданство.

Я – русский!

Виктор Дмитриевич Шевцов, погрузившись в кресло, смотрит в холле документальный фильм о последних днях Великой Отечественной войны. Исторические фильмы он любит. И невольно проводит параллель с современностью. Ждёт Победу.

– Летом здесь хорошо – природа, рыбалка, а зимой скучно, вот смотрю телевизор, читаю, – показывает взглядом на книги, сгрудившиеся на краю подоконника, наш собеседник. – Прочитал недавно об истории этих мест. Интересно…

В пункте временного размещения Виктор Дмитриевич уже два года. До начала военных действий жил в Харькове на улице Мира, недалеко от метро. Уехал в 2022 году после прилётов.

– Я только что сделал в квартире ремонт, – сетует он. – Сколько денег нужно будет вложить снова, чтобы всё отреставрировать… А били явно ВСУ – россиян с той стороны, откуда по нам прилетело, не было. Школу погромили. Мы располагались неподалёку, и осколки летели в наш дом.

В харьковской квартире не осталось ни стёкол, ни мебели. Две недели супруги просидели в подвале, потом – в метро, но там было ненамного теплее. Решили эвакуироваться. Куда именно, вопрос не стоял.

– Я – русский, родился в Курске, душой за Россию, – рассказывает Виктор Дмитриевич. – Вопрос был: как выехать? Пришлось добираться через Польшу на автобусе из Харькова. Были и организованные выезды. Но не влезешь в эти поезда, и шли те на Западную Украину, а она мне не нужна. Мне нужно в другую сторону. Я хотел в Россию.

В Польше супруги пробыли всего четыре часа, но и те, говорит Виктор Дмитриевич, для него тянулись очень долго.

– Не моё это, не родное. Кругом чужой язык, – продолжает он свой рассказ.

У Шевцова два деда погибли во время Великой Отечественной войны. Один под Москвой, второй под Смоленском. Потому, говорит он, было особенно горько наблюдать, как на Украине стали сбрасывать с пьедесталов памятники русским деятелям, переименовывать «неправильно названные» улицы.

– В последнее время стали возникать проблемы, связанные с русским языком, – вздыхает рассказчик. – Лично я и русский, и украинский знаю. Дело в другом. Была как-то ситуация, когда поехал я во Львов. А там даже отворачиваются в магазине, не дают продукты, если говоришь по-русски. В Харькове такого не было, но в последнее время при свидетелях продавцы стали переходить с покупателями на украинский.

Из Польши супруги добрались до Беларуси. Оттуда на самолёте – в Москву. Они рассчитывали вернуться в родной город через пару месяцев. Поэтому перед отъездом побросали в сумку главные документы. А трудовая книжка осталась в подвале, куда вынесли из квартиры самые ценные вещи.

– В трудовой книжке запись, что вышел на пенсию в 50 лет, что был шахтёром, а одно время работал на тракторном заводе, что являюсь ветераном труда, – говорит Виктор Шевцов. – Так что никакую пенсию я здесь не получаю. Выдали 10 тысяч как ветерану труда. Жена старше меня на пять лет. Ей пенсию дали. Иначе не знаю, что бы мы делали. У меня в мои 63 года гипертония, операция была на ноге, геморрой вырезали, поджелудочная воспалена… На пенсию пошёл – сразу три операции.

В Курске Виктор Дмитриевич получил российский паспорт.

– Здесь всё хорошо, спасибо, одна только проблема – пенсия, – говорит Виктор Дмитриевич. – Я писал премьер-министру Мишустину по этому поводу. Вопрос пока не решён.

Окончания СВО ждёт с нетерпением, но возвращаться планирует не в Харьков, а на Донбасс, где прежде прожил много лет и где сейчас живёт его дочь.

– Там люди честные, хорошие – шахтёры, я там прожил 20 лет, – объясняет он. – У меня и жена оттуда. Дочь родная осталась на Донбассе, не выехала, потому что зять не хочет оставлять шахту.

А вот сын эвакуировался со своей большой семьёй во Францию.

– У него четверо детей, ради их безопасности и находятся сейчас в Европе. Но оставаться там насовсем он не собирался. Хочет жить в России, – продолжает мужчина. – Вчера звонил, спрашивал цены на квартиры в Курске. Во Франции он работает дворником с двумя высшими образованиями. Созванивался со знакомыми, которые временно уехали в Германию. Тоже домой, в Россию, хотят.

Вернуться к морю

– У нас с Михалычем в чём-то похожие истории, – Виктор Дмитриевич переключает наше внимание на друга, пристроившегося перед телевизором на соседнем кресле. – И здоровье в 69 лет у него тоже уже совсем не богатырское – за плечами инсульт, инфаркт.

Алексей Михайлович Холопцев до пенсии работал слесарем по сборке металлоконструкций. Приехал в Курск из Мариуполя два года назад с женой, дочерью и внучкой. Из окон был виден завод «Азовсталь». И этим всё сказано.

– Когда кончились бои, все дома чёрные стояли, – вспоминает Алексей Михайлович. – Крышу нашего дома пробило снарядом.

Из зоны обстрела можно было добраться автобусами МЧС до Таганрога или Ростова. Холопцевы выбрали Ростов. Там сели на поезд и отправились в Курск.

– Я родом из Дмитриевского района, – рассказывает мужчина, – но возвращаться особо некуда. Родное село из числа вымерших. Когда закончится СВО, вернусь в Мариуполь – к морю поближе.

Кот – лучший психотерапевт

В одном из помещений нас встречает вальяжный роскошный кот по кличке Нил породы мейн-кун. Несмотря на внушительные размеры, он совсем молодой.

– Купили его здесь по объявлению, – рассказывает хозяйка, студентка по имени Марина.

В Курск девушка приехала вместе с родителями и бабушкой. Хмурится и гладит кота, вспоминая эвакуацию из ДНР в два часа ночи, когда за сорок минут нужно было собрать все вещи и погрузиться в транспорт.

– Я мечтала стать психологом, – рассказывает девушка. – И мечта сбылась – я поступила в вуз.

Однако в экстренной ситуации полученные ею знания, которые должны, казалось бы, успокоить, действуют не всегда. А вот Нил… Он действительно помогает обрести гармонию, наполняет будни радостью, хоть и мешает по ночам спокойно спать, не дружит с местными собаками и вообще не любит выходить за пределы комнаты.

– Сейчас я даже не знаю, хочу ли по-прежнему заниматься психологией, – признаётся Марина. – Пока осматриваюсь. Многое за эти годы пересмотрела в своей жизни. И сейчас понимаю, что главное в жизни – это сама жизнь.

Главное –мы с семьёй

Другую дверь нам открывает улыбчивая приятная женщина. Представилась Ириной Кириленко. Говорит, что по жизни всегда была оптимисткой и обстоятельства этого не изменили. В Мокву приехала с тремя детьми. Младшему восемь, а старшему уже 23. Женщина работает здесь же, в санатории, на кухне. В Харькове была поваром.

– Коллектив здесь у нас, в столовой, хороший, меню разнообразное, – говорит она. – Единственная проблема – сейчас перебои со школьным автобусом. Так что вставать приходится в шесть утра, чтобы ребёнка в школу собрать.

Ирина переживает, ведь в Харькове у неё остались кошка Мурка и собачка Дик. Они разбежались от выстрелов, и найти их не удалось. Неудивительно, что здесь в каждой приблудившейся дворняге женщине видится свой Дик. Такой же беспородный. А на рабочем месте всем коллективом столовой подкармливают всеобщего любимца – серого котяру Васика.

– Безобидное животное, скромное, – рассказывает Ирина. – Иногда сама не съем вкусняшку, но для Васика оставлю.

Сами стены, считает Ирина, в Мокве помогают относиться ко всему философски, осознать, что в контексте вечности всё в мире временно. В будущее далеко не заглядывает. Важнее сейчас настоящее: «Главное – мы вместе с семьёй!»

ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА

– У нас сегодня здесь размещено в среднем 200 человек, – говорит директор ПВР Сергей Хрущёв. – Цифра меняется постоянно. На данный момент здесь порядка 95 женщин, 60 мужчин, детей до 7 лет – 17, а от 8 до 18 лет – 31 человек. В основном люди из Харькова, ДНР, ЛНР. Есть и из Херсонской области. Их МЧС направляет, мы принимаем всех желающих. Номера разные – от одноместных до пятиместных, стараемся подбирать, чтобы пожилые с пожилыми, чтобы мужчины и женщины раздельно, семьи стараемся селить отдельно. Обеспечиваем им проживание, трёхразовое питание. Постоянно сотрудничаем с благотворительными фондами – волонтёров сейчас искать не приходится – находят нас сами. Местные жители из близлежащих населённых пунктов даже праздники детям организуют – и Новый год, и Рождество, и 1 Сентября, и Пасху. С трудоустройством тоже проблем нет. Временную работу найти – не проблема, было бы желание. Сюда периодически приезжают и с биржи труда, и с крупных предприятий работодатели, оставляют контактные данные. Опять-таки в самом ПВР есть кухня, где тоже трудятся гости. В общем, работы хватает. Время пребывания в ПВР ни в коем случае не ограничено. Будем работать до окончания СВО.

Вероника ТУТЕНКО