Спасибо за Фета!

Г.Е. Голле со студентами

31 мая в Курске пройдут традиционные Фетовские чтения. Впервые они состоялись в 1986 году и с тех пор стали неотъемлемой частью культурного ландшафта области.

За без малого 40 лет чтения объединили литературоведов ведущих научных центров России, ближнего и дальнего зарубежья. А появились они благодаря энтузиазму учёных кафедры литературы Курского педагогического института (ныне КГУ) Георгия Евгеньевича Голле и Андрея Ефимовича Кедровского, которые донесли до широкой публики, что Фет – не просто описатель природы, но один из великих русских поэтов.

В этом году исполнилось 100 лет со дня рождения Георгия Голле . К юбилею замечательного учёного и началу Фетовских чтений – 2024 мы публикуем (с небольшими сокращениями) очерк о нём, написанный учеником Голле – доктором филологических наук Владимиром Криволаповым.

От коллективизации до перестройки

Перелистывая ветшающие страницы личного дела Григория Евгеньевича Голле, читая документы, отпечатанные на подслеповатой машинке, или вчитываясь в резолюции, написанные знакомым почерком, не можешь не думать о том, что большинства твоих учителей уже давно нет в живых, а многие из них переступили бы столетний рубеж.

Вспоминаю прежде всего о Георгии Евгеньевиче Голле потому, что именно в этом году исполнилось 100 лет со дня его рождения. Не буду лукавить и утверждать, что доцент Голле входил в число любимых преподавателей, властителей наших студенческих дум, хотя и незамеченным он не оставался: его лекции по введению в литературоведение будоражили ум, побуждали к переосмыслению того, что до поры представлялось очевидным.

Был он человеком своей эпохи, пережившим голод 1932–1933 годов и рассказывавшим о том, как его приятель швырнул палку и сбил воробья, а потом варил из него «супщик», руководствуясь наставлениями матери, которая, изголодавшись, уже не вставала с постели. Как во время войны по дороге из Харькова в Курск его, едва живого от холода, чуть не сбросили с подножки товарняка, ибо не понравилась его внешность: «Так ты жид!»

Поэтому или по другим причинам был он убеждённым и последовательным марксистом. «Мы, марксистско-ленинские литературоведы…» – фраза, то и дело звучавшая в аудитории на его лекциях. При этом его марксистская ортодоксальность не являлась фактором карьерного роста или приобретения материальных благ, он был и оставался до конца своих дней человеком абсолютно бескорыстным, вполне довольствовавшимся тем уровнем благополучия, который обеспечивался статусом доцента. Было в его материалистической убеждённости что-то от религиозной веры – неколебимой и по-детски наивной.

Сразу после того, как я оказался на кафедре, Георгий Евгеньевич постарался стать моим идеологическим наставником, опекая меня и до моего поступления в аспирантуру, и после того, как я защитил диссертацию. Не всегда мне это нравились, почему наши разговоры принимали порою довольно резкий характер. Но… потом наступила перестройка, и Георгий Евгеньевич с энтузиазмом, если не с восторгом принял новые веяния.

Родился он в январе 1924 года в Обояни, в том же году семья перебралась в Курск, к 14 годам остался без отца, к 17 – началась война, и он с матерью оказался в эвакуации, в Новосибирске, где больше двух лет работал на военном заводе и одновременно доучивался в школе. Учился очень хорошо, почему сразу после её окончания стал преподавать в вечерней школе.

Далеко не сразу определился с жизненным выбором (вновь детская непосредственность и склонность к «увлечениям»?): здесь же, в Новосибирске, два года учится в строительном институте, затем – Харьковский театральный институт – и опять на два года… Заочник Харьковского университета, затем возвращение в родной Курск, где очно обучается в педагогический институте, который с отличием заканчивает в 1951 году. Работа в сельской глубинке учителем русского языка и литературы, в институте усовершенствования учителей, а с 1963 года и практически до конца жизни – на кафедре литературы КГПИ/КГУ.

Возвращение Фета

Г.Е Голле среди участников Фетовских чтений (фото Курской правды)

С первых шагов в науке проявился интерес Голле к литературному краеведению. На рубеже 50–60-х годов он опубликует статью о Юрии Германе, а по прошествии нескольких лет напишет диссертацию, посвящённую творчеству этого писателя. Защита состоится в Москве в 1973 году. Анализируя творческую биографию Георгия Евгеньевича, осознаёшь, что это были лишь подступы к основному делу его жизни, осуществлённому уже после того, как он переступил 60-летний рубеж, и его краеведческий интерес сфокусировался на творчестве Фета.

В советские времена отношение к Афанасию Фету было весьма неоднозначным. Его числили певцом русской природы, а потому считали желанным автором для детских хрестоматий, но как о великом поэте о нём говорили разве что в сугубо академических кругах. Как будто и не было его гениальной философской лирики, проникновенных любовных стихов! При этом ему не прощали его откровенный консерватизм и репутацию классика «чистого искусства».

Фетовские чтения 1986 года

На рубеже 70–80 годов маятник общественного мнения заскользил в противоположную сторону. Разумеется, изменение отношения к Фету (равно как и к другим не самым почитаемым в советский период литераторам) не единственное тому свидетельство! В те же годы вспомнилось, что совсем рядом с Курском находилось его имение, что большей частью здания всё ещё сохранились – и уже одно это можно воспринимать как чудо.

Сперва неофициально, без излишней огласки стали наезжать сюда преподаватели кафедры литературы, затем заговорили о проведении научной конференции – Фетовских чтений, которые впервые прошли в стенах КГПИ летом 1986 года. Но до этого годами приходилось доказывать, что не был Фет помещиком-крепостником, что «чистое искусство» – это не ругательство, а высший пилотаж в поэзии, что Воробьёвка была местом паломничества ярчайших представителей русской культуры, включая Льва Николаевича Толстого и Петра Ильича Чайковского… И всё это делал «неотмирный» Георгий Евгеньевич Голле!

От лаборантов до профессоров

Письмо ректору КГПИ о проведении Овечкинских и Фетовских чтений. Страница 2

Когда в 1992 году Фетовские чтения обрели статус международной конференции и впервые к нам приехали родственники поэта из Франции и Финляндии, очень немолодой и совсем нездоровый Георгий Евгеньевич встречал их на вокзале, в условиях тотального дефицита решал проблему проживания, питания.

Затем один за другим начали выходить сборники научных трудов, материалы поступали во множестве со всех концов бывшего Советского Союза и из-за рубежа… Началось составление, редактирование, переговоры с авторами. И всё это в докомпьютерную эпоху, в отсутствие электронной почты, когда тексты перепечатывались на кафедральной машинке, а письма писались на бумаге и чаще всего от руки. Задействована была вся кафедра литературы – от лаборантов до профессоров, но основной груз Георгий Евгеньевич принял на свои плечи и нёс его до окончательного ухода на пенсию в 1997 году.

Вспоминается, как практически весь филологический факультет с многочисленными гостями выезжал в Воробьёвку после окончания конференции. Голле был непременным участником, по крайней мере, до 1996 года.

Почему убеждённо называю именно эту дату? Был канун президентских выборов и, уютно расположившись на траве, он, как обычно, по-детски эмоционально агитировал за симпатичного ему кандидата – на мой взгляд, не всегда убедительно, но, как всегда, вдохновенно! Убеждать кого-либо в величии Афанасия Фета уже не было никакой нужды! Он сделал главное дело своей жизни и, может быть, поэтому через год ушёл на пенсию.

Владимир КРИВОЛАПОВ, доктор филологических наук, профессор кафедры литературы
Фото из личного архива героя