Человек играет в куклы!

Молодой режиссёр Валерий Бугаёв

«Мэри Поппинс», «Левша», «Дракон», «Терем», «Маленький принц»… И к этому списку можно добавить ещё десятки названий. Главный режиссёр Курского государственного театра кукол заслуженный деятель искусств России Валерий Бугаëв поставил около 100 спектаклей.

Всю свою долгую творческую жизнь Валерий Флегонтович старается напомнить зрителям: спектакли театра кукол – серьёзное искусство, ориентированное не только на детей. В Курске он поставил множество драматических спектаклей, например, «Бабаню» по пьесе Кати Рубиной. 21 ноября куряне вновь увидели эту замечательную постановку.

Мало кто знает об этом, но Бугаёв не только ставит спектакли, он пишет стихи и музыку. Во многих постановках Курского театра кукол звучат его песни. И у неофициального гимна Курска – песни «России Соловьиная столица» – его слова и музыка.

От Черкасс до Курска

… а так мастер выглядит накануне юбилея

Валерий Бугаёв родился во Львове. После окончания школы юноша собрался поступать на факультет режиссёров кино Киевского театрального института. Но судьба сложилась иначе: в тот год в вузе был первый и единственный набор на кукольное отделение. И он подал документы именно туда.

После окончания вуза Валерий Бугаёв стал главным режиссёром Черкасского театра кукол – самым молодым главрежем Советского Союза. В Черкассах Валерий Флегонтович проработал 10 лет. Потом были Днепропетровск и Москва. А в 1994 году режиссёр приехал в Курск.

Вот уже 30 лет он определяет репертуарную политику Курского государственного театра кукол. За это время сменилось несколько поколений зрителей, были поставлены и восстановлены десятки спектаклей. В начале 2000-х настоящей сенсацией стали «Наш Пушкин», «Король умирает», «Цыганы». Уже много лет не сходят со сцены «Терем», «Повелитель мух». Зрительские сердца покорило «Венецианское адажио, или Кот, который жил в водосточной трубе». Ярким событием 2021 года стала премьера «Антигоны» по пьесе Жана Ануя.

– Всю жизнь я шёл к этому спектаклю, – рассказывает режиссёр. – Замысел постановки родился ещё в 1969 году, во время учёбы на третьем курсе Киевского театрального института. Выкроив деньги со стипендии, я купил двухтомник Жана Ануя, только что вышедший в Советском Союзе. Первое, что я прочёл, – «Антигона». Всегда мысленно возвращался к этой пьесе.

Свой 75-й день рождения мастер празднует на сцене: готовит премьеру постановки «Зимы не будет» по пьесе Виктора Ольшанского.

Предназначено судьбой

Валерий Бугаёв с актёрами – людьми и куклами

Одна из любимых цитат Валерия Флегонтовича – фраза Остапа Бендера: «Судьба играет человеком, а человек играет на трубе».

– Я хорошо понимаю смысл этой фразы: ведь всё, что со мной происходило, случалось помимо моей воли, – говорит он. – Происходило всё как бы случайно, и только в зрелом возрасте я понял, что всё задавалось судьбой. В школе мне предложили поставить кукольный спектакль «Сказка о царе Салтане». Ничего не понимая в режиссёрском деле, я с большим энтузиазмом принялся за дело. В творческий процесс был вовлечён папа – он создал занавес на дюралевых кольцах. Кукол делали сами школьники.

– Как появилась идея поступать в театральный институт?

– В шахтёрском городе Червонограде, где прошли мои школьные годы, был замечательный Дворец культуры – громадное здание с массой всяческих кружков. Одним из них руководил Александр Заболотный. Он и стал причиной, по которой я выбрал театральный институт. Александр Самсонович создал детский театр «Мрия» (мечта). Он собрал потрясающую группу одарённых детей. Мы ставили драматические спектакли – детские, новогодние. Первая моя роль – Чиполлино. Александр Самсонович вытянул из меня те способности, о которых я и не подозревал, – например, заставил меня петь. Я увлёкся вокалом, выступал на сцене Дворца пионеров, участвовал в спектаклях, стал лауреатом какого-то детского конкурса, пел на сцене Львовского театра оперы и балета. Песня, которую я тогда исполнил, называлась «Мальчишки». Инициатором моего поступления в Киевский институт был именно Заболотный. Он поступал вместе со мной в этот же институт, причём уже не в первый, а во второй раз. Поступал на режиссуру драматического театра. Парадокс состоял в том, что меня приняли, а его отсеяли. В третий раз он поступил-таки на режиссуру уже благодаря моим усилиям. Я переговорил с Михаилом Рудиным, моим преподавателем. Рассказал, что у Александра Самсоновича Заболотного это третья попытка. На этот раз его приняли почти без экзаменов. Заболотный был очень оригинальным, очень творческим и талантливым человеком. В дальнейшем судьба его складывалась так: одно время он был главным режиссёром Киевского молодёжного театра, затем преподавал в эстрадно-цирковом училище.

– А почему вы передумали поступать на кинорежиссуру?

– После десятого класса я ещё не вырос. Когда вошёл в зал, где заседала приёмная комиссия, услышал: «Хлопчик, ты что сюда пришёл?» Я ответил: «Поступать на кинорежиссуру». Понимал, что пришёл не в то время и не в то место. Своей очереди ждали другие абитуриенты – взрослые мужики, отслужившие армию, люди среднего возраста. Председатель приёмной комиссии сказал, что в соседней аудитории набирают кукольный курс. Расстроившись, я всё же последовал совету. Прочитал гайдаровский монолог Мальчиша-Кибальчиша. Кроме этого, у меня был целый репертуар: проза, басня – всё, что положено при поступлении в театральный вуз. Члены комиссии переглянулись: «Хорошо, спасибо!». Я понял, что меня приняли. Так я оказался на отделении артистов театра кукол. Так началась моя кукольная карьера. Курс набирали главный режиссёр Киевского тетра кукол Михаил Михайлович Рудин и народный артист Украины Александр Иванович Соломарский, личность легендарная, родоначальник многих театров, открывшихся в довоенные и послевоенные годы. Александр Иванович – инициатор создания киевского ТЮЗа, Киевского театра кукол. Мне очень повезло с руководителями! Я приходил на занятия в институт как на праздник, постепенно осознавая, какие люди со мной, кто ведёт меня по этой дороге.

– И всё же вы стали режиссёром!

– Судьба диктовала свои условия. Наш курс набирался как кукольный, но поскольку необходимость в нас как в кукольниках отпала, почти все мои однокурсники ушли работать в драматические театры в разных городах. В театр кукол попали я и ещё две мои однокурсницы, которые до недавнего времени работали в Киевском театре кукол. Михаил Михайлович Рудин предложил мне такой вариант. В этот момент (конец 60-х – начало 70-х) во многих городах заново открывались театры кукол. Он предложил мне поехать в Черкассы, где тоже открывался такой театр. Во время учёбы я попутно занимался режиссурой и самостоятельно поставил во внеурочное время драматический спектакль по пьесе Сарояна «Эй, кто-нибудь!». Мы сыграли его на сцене театрального института. Мои задатки пришлись по душе директору, он сам предложил мою кандидатуру – в то время её рассматривал обком партии. Мне был 21 год, и я стал самым молодым главным режиссёром Советского Союза. В Черкассах проработал 11 лет. Затем 12 лет в Днепропетровске.

– Вы ведь успели поработать и в легендарном театре Сергея Образцова в Москве…

– Да, но там не сложилось. Я попал в театр в период безвременья, после смерти Сергея Владимировича. Они мучительно искали подходящие кандидатуры режиссёров. Директор театра взял на себя эту ответственность, пригласил меня поработать постановщиком. Я согласился, не понимая до конца, куда я попал. Труппа театра Образцова – очень сложный коллектив. С художником Никитиным мы поставили там один спектакль. Художественный совет состоял из ведущих артистов театра, самые молодые из которых тогда, в 1993 году, были моего нынешнего возраста и старше. Когда они посмотрели спектакль, сказали: да, всё очень интересно, но это не стилистика Образцова. Хотя понятно, что второго Сергея Владимировича Образцова быть не может, он неповторим, он единственный в своём роде. Театр постоянно ездил за границу – вывозили легендарную постановку «Необыкновенный концерт». Был нужен спектакль для детской аудитории, в котором было бы минимум текста, который был бы понятен по своему видеоряду. Так возник спектакль «Кто?» по сценарию к мультфильму «Кто сказал мяу?». Этот спектакль они передали в Дзержинский театр Нижегородской области. За неделю я поставил этот же спектакль в Нижнем Дзержинске, и они с ним объехали пол-Европы. Это только потом я понял, что нельзя идти на поводу у своих эмоций. Надо хорошенько подумать! Вся моя московская эпопея закончилась обширным инфарктом. К тому времени директор, который меня приглашал, скоропостижно скончался. После этого я понял, что в этом театре мне не жить. Надо было искать другое пристанище. Жена в это время работала в Днепропетровске, в театре кукол, которым я руководил, моталась между Днепропетровском и Москвой. И я стал обзванивать театры по трассе Москва – Днепропетровск… Тула, Орёл, Курск. Директор Курского театра Александра Николаевна Кондратова краем уха что-то обо мне слышала. Она позвонила в министерство культуры. Ей сказали: «Берите не задумываясь. Это хороший выбор».

День сегодняшний

– На городских мероприятиях мы часто слышим вашу песню о Курске. Она вошла и в музыкально-поэтический спектакль-реквием «Когда-нибудь мы вспомним это». Расскажите, как родилась эта песня.

– И музыку, и стихи я начал сочинять ещё с младых ногтей. У меня есть образование в объёме музыкальной школы. Я пробовал писать песни к нашим спектаклям. Обычно придумывал мелодию, потом приходил Александр Москаленко, который делал аранжировку. Сейчас он заслуженный работник культуры, но, к сожалению, уже не работает. Мне очень повезло, что в театр пришёл Александр Валентинович. Именно благодаря его участию театр приобрёл (и это отмечали даже критики на фестивалях) высочайшую музыкальную культуру. Он человек очень творческий, уделяет колоссальное внимание тому, как музыка аранжирована, насколько она соответствует стилистике спектакля, как она звучит. Музыка к спектаклям – это совместная наша работа. Я создавал на уровне идеи, а он эту идею очень талантливо воплощал. Порой неожиданно и очень своеобразно. Последние работы, например, музыку для «Весёлых уроков», мы делаем с Сашей Щербаковым – заведующим музыкальной частью.

– Сейчас многие театры возрождают свои знаменитые спектакли. Вернётся ли в репертуар театра кукол любимый зрителями спектакль «Терем»?

– Я очень надеюсь, что вернётся. Спектакль не теряет своей актуальности. Более того, с учётом нынешней ситуации становится ещё более злободневным. Ведь по сути «Терем» – это спектакль о возрождающейся России. Терем раскатился по брёвнышку, а потом раз – и собрался по новой. Это метафора становления, возрождения страны на каких-то новых началах. Она распадается, потом опять собирается – таким образом продолжается движение вперёд. Это главное, что есть в «Тереме».

– Изменились ли зрители за эти годы?

– Конечно, они изменились. Я прожил достаточно долгую жизнь и, вспоминая, какими были зрители в советские времена, я могу сказать, что всё-таки Советский Союз давал пищу для романтизма. А сегодняшние дети испорчены явлениями, которые происходят в социуме. Изменилась страна, изменилась идеология, изменились критерии. Всё, что связано с прогрессом – техническим и каким угодно, всё это, конечно же, влияет на психологию. Нынешний зритель менее подвержен эмоциям, более прагматичен. Пока дети маленькие, они всё принимают на веру, эмоциональное начало в них доминирует. Но, взрослея, они как губка впитывают окружающий мир. Тут нельзя не сказать о влиянии интернета, который стал неотъемлемой частью жизни. Сеть во многом формирует сознание молодёжи, закладывает в наших детей какие-то другие нравственные ценности. Если вы включите телевизор, там на каждом шагу идёт речь о том, что наши ценности коренным образом отличаются от западных. Как в эту орбиту включить наше юное поколение? Ни для кого не секрет, что они всегда следили за тем, что происходило на Западе. И музыка, и все творческие процессы и так далее по всем параметрам. Это, безусловно, накладывает отпечаток. Поэтому наша задача заключается в том, чтобы привлечь молодёжь, заинтересовать тем, что мы показываем. А мы стараемся следовать традиционным заповедям о добре и зле, ну и всему остальному, что касается духовности и нравственности, и другим критериям, которые мы для себя определили как основу мировоззрения. Наша задача – продолжать «играть на трубе» и отстаивать то, что мы считаем главным в нашей жизни. Театр должен быть добрым, должен воздействовать на эмоциональную сферу. Только потом включается разум и человек начинает думать. Когда я вижу, как после «Маленького принца» зрители выходят со слезами на глазах или после той же «Бабани» взрослые зрители подходят, благодарят за спектакль, понимаю – значит, мы работаем не зря.

О магии искусства

– Театр – всегда волшебство. Приходилось ли когда-либо творческий процесс связывать с мистикой?

– Я не очень верю в мистику, но тем не менее это явление в нашей жизни тоже присутствует. В том же «Тереме» есть некоторые мистические элементы. Мистический элемент заложен в самой кукле. Для актёров это главный инструмент. На протяжении всей своей жизни я наблюдаю, как этот инструмент порой начинает диктовать актёру свои условия игры. Независимо от того, что говорит режиссёр, кукла обладает некой магической силой. Вспомним куклы вуду или куклы-обереги Древней Руси. Автор многих кукол, с которыми мы работаем, – Виктор Никитин. Это счастье, что ещё в мой днепропетровский период мы встретились с Никитиным, начали работать и эта работа продолжалась вплоть до последних лет. Последняя наша совместная работа – «Антигона». Большинство спектаклей сделано именно его руками или по его эскизам. Никитин – уникальный художник, его куклы поражают тем, что они живые. Не просто живые. В каждой есть то, о чём я уже сказал. Его куклы начинают диктовать свои правила игры. В них заложено то, что необходимо сыграть актёру. При повороте его куклы меняют выражение лица. Одни черты стираются, другие проступают. Для меня это полная загадка. Как ему это удаётся? Начиная с «Терема», даже раньше, все спектакли для взрослых – это его работа. Тут можно вспомнить и «Повелителя мух», и «Бабаню», и «Король умирает» – да и все наиболее значимые работы театра были бы невозможны, если бы не было художника Никитина.

– Есть у вас любимчики в труппе?

– Любимчики – это переменная величина. Я люблю, когда артист неожиданно раскрывается. Работал-работал, а потом вдруг попадает в новый спектакль и раскрывается совершенно неожиданным образом. В этот момент я в них влюблён, потому что вижу, какие они неожиданно талантливые для меня самого. Я видел их в одном амплуа и в другом. И вдруг артист показывает, что он способен на нечто большее. В этот момент он становится моим любимчиком. А по сути, я всех люблю и всех ценю. Для примера можно вспомнить определение Леонида Филатова: «артисты – дети, но сукины дети». Несмотря на это, я прекрасно понимаю, что в каждом из них заложено какое-то положительное творческое начало. Если у кого-то что-то не получается, я виню не их, а себя. Я обязан раскрыть каждого актёра, к каждому найти подход. Каждый из них считает себя индивидуальностью, неповторимым, иногда недооценённым. Когда спектакль удаётся, актёры говорят: «Это сделали мы». Когда спектакль не получился, виноват режиссёр, это его проблемы.

– Как идёт работа над новыми спектаклями?

– Сегодня мы, по сути, живём одним днём, трудно загадывать, что будет завтра. Планируешь одно, а в реальности оказывается, что это не совсем к месту. В нынешней ситуации основная проблема – финансирование. Меня очень смущает грантовая система, от которой мы становимся зависимыми. Если раньше нас просто финансировали на постановочные расходы, теперь мы перешли на грантовую систему, которая обязывает нас поступать так, а не иначе, она определяет сроки, направления нашей работы – вплоть до того, что появляется обязательное решение каких-то тематических вопросов… У меня есть пьеса, которую уже несколько лет я хочу поставить. Она и для взрослых, и для молодёжи. В основном там поднимаются проблемы старшего поколения. Наш театр ищет свой путь, это отмечалось критиками. Заведующая кабинетом детских театров Союза театральных деятелей Ольга Леонидовна Глазунова неоднократно говорила: «Курский театр идёт своим путём. Этот путь отличается от других театров. Тем не менее они продолжают искать свою дорогу, жить по каким-то своим правилам». Считаю, что у нас очень творческий коллектив, то, что мы делаем, получается благодаря усилиям всех, кто работает со мной, кто частично зависит от меня, и тех, от кого завишу я, – от их настроения, работоспособности, от их желания делать общее дело. И они это делают! За это им большое спасибо!

Елена ГАМОВА