Асеевку переименовывать не придется

Этот Штальбаум вряд ли бы заинтересовал меня, не будь я урожденной Асеевой, которой поэт приходится двоюродным дедушкой. Тут воленс-ноленс заинтересуешься господином, который сводит на нет всю родословную семьи Асеевых. Первым делом, я обратилась к ныне здравствующим родственникам: не знают ли они чего-нибудь такого, чего не знаю я. А то вдруг я дщерь Сионова или, может, пра-пра-пра…внучка какого-нибудь тевтонского рыцаря. Оно ведь всяко бывает… Родные удивлялись и разводили руками, а у брата приветствие «шалом» ненадолго стало стандартным для всех близких. Потом был просмотрен семейный архив, но и в документах фамилия Штальбаум не обнаружилась. Я не сдалась и решила искать следы на родине поэта, в сольвьином курском крае, в городе Льгове. Как оказалось, там есть музей имени псевдонима господина Штальбаума. Разговаривать по телефону с музеем отрядила маму – она у меня все ж таки историк, да и родством к «Штальбауму» поближе будет. Ответ директора музея, Валентины Михайловны, успокоил. Асеев – настоящая фамилия поэта, и мои генеалогические раскопки на какое-то время прекратились. Но не прекратилось знакомство с директором музея. Это отдельная и очень приятная история.
Интерес к Штальбауму опять возник после визитов в Курск и Льгов, куда мы с мамой были приглашены на празднование 130-летия поэта. Захотелось узнать, откуда все-таки «растут ноги» у этой дезинформации.
Я снова обратилась к интернету, однако теперь в той же Википедии вместо безапелляционного утверждения о настоящей фамилии Асеева появилась информация, что некоторые справочники, опирающиеся на 1-й том «Словаря псевдонимов» И.Ф. Масанова, указывают, что настоящая фамилия Асеева – Штальбаум, хотя в 4-м томе словаря, вышедшем при жизни Асеева, появилось опровержение: «Указание на то, что Асеев, Н. – псевд. Н. Н. Штальбаума, – не соответствует действительности. Асеев, Н. Н. – настоящая фамилия». Но это в Википедии. А на других сайтах «Штальбаум» продолжал мирно соседствовать с «Асеевым».
Я, честно признаюсь, никогда раньше не слышала о словаре, упомянутом в Википедии, но, скептически теперь относясь к сведениям из этого источника, пошла в Историческую библиотеку и запросила в читальный зал все тома этого словаря.
Действительно, в первом томе было напечатано:
Асеев, Н. = Ник. Ник. Штальбаум
Ист.: Спис. сотр. ж. «Проталинка».
«Ист.: Спис. сотр.», очевидно, означало «Источник: Список сотрудников», а вот «ж. «Проталинка» самостоятельной расшифровке не поддавалось. Пришлось обратиться к сотруднику читального зала, строгой, сильно пожилой даме академического вида.
– «Ж. «Проталинка» – это детский журнал «Проталинка», – сказала она мне назидательным тоном. – Издавался до семнадцатого года.
Мне стало стыдно от того, что я ничего не знаю о дореволюционной детской периодике. Видимо, литературные невежды вроде меня редко сюда забредают.
Но строгость пожилой дамы оказалась напускной, и вскоре, снабдив меня различной библиографией, она помогла разгадывать головоломку под названием «Штальбаум». Выяснилось, что у Асеева были псевдонимы «Н.А.», «Буль-Буль», «Иволга», «Нав», «Малка Иволга». И таки да, в четвертом томе словаря псевдонимов было упомянутое в Википедии исправление насчет Штальбаума.
На этом мое исследование, казалось бы, можно считать законченным. Да и что значит «исследование» – для людей знающих, каких-нибудь литературоведов, это дело двух минут: заглянуть в известные справочники и сразу найти нужные сведения. Только для меня подобный поиск может называться исследованием.

Фамилию Штальбаум носят сразу два персонажа сказки Гофмана – Мари и Франц

Итак, словарь псевдонимов был закрыт, но открытым остался вопрос: почему в журнале «Проталинка» Штальбаум был упомянут в связи с Николаем Асеевым? Опять нужен был первоисточник. В той же Исторической библиотеке оказалось несколько номеров этого журнала за 1914 год (№№1-3, 5, 6). В первом же номере нашлось стихотворение, названное в содержании «Елкины женихи. Сказка Штальбаума». Под самим стихотворением напечатано «Штальбаумъ». В выходных данных в конце номера указано: «Въ журналѣ участвуютъ: …, Н.Асѣевъ (Штальбаумъ), …». Далее в содержании пятого номера обнаружилось: «Княжьи очи. Сказанiе. Ник. Асѣева». Под самим текстом произведения напечатано «Ник. Асѣевъ». И в выходных данных – те же самые сведения, что в первом номере журнала. Таким образом, из имеющихся в библиотеке пяти номеров, произведения Асеева были в №1 и в №5, а фамилией Штальбаум подписано только произведение из первого номера. Выходные данные во всех номерах были одинаковы: Штальбаум упоминался в скобках после Н. Асеева.
Не буду описывать здесь дальнейшие поиски номеров этого журнала с упоминанием Штальбаума в качестве автора, скажу только, что, похоже, единственным из всех напечатанных в журнале «Проталинка» произведений Асеева только одно было подписано «Штальбаум». Это сказка «Елкины женихи» из первого номера за 1914 год.
Кстати, на память о своих поисках я приобрела на аукционе конволют нескольких других номеров «Проталинки» за 1914 год с произведениями Николая Асеева.
Дальше я погрузилась в творчество поэта (опять же, как в первоисточник), проштудировала воспоминания его самого и его современников, а также различные литературные исследования. Но нигде не было явно написано о том, как Асеев стал Штальбаумом (уже очевидно, что не наоборот). В самом начале поисков появилась, правда, одна версия, но прямого подтверждения этой версии я так и не находила. Однако в итоге именно она стала единственной и, как я думаю, верной.
Зародилась эта версия после прочтения очерка Н. Асеева «Октябрь на Дальнем».
Вот что писал сам поэт: «Я, увлекавшийся переводами Маллармэ, Верлена и Вьеле Гриффэна, благовевший перед Теодором Амадеем Гофманом, …».
Даже у меня, неискушенного в литературе человека, мозг сразу выстроил цепочку: Гофман – Щелкунчик – советник Штальбаум. Неужели сказка Гофмана могла связать Асеева и Штальбаума? Очевидность и простота версии не позволяли принять ее.
Однако дальнейшие поиски все больше убеждали в том, что именно под влиянием Гофмана Асеев подписал свое раннее произведение именем персонажа сказки Гофмана.
Например, в изданном в том же 1914 году сборнике «Ночная флейта» в одном из стихотворений Асеева упоминается кавалер Глук – персонаж одноименной новеллы Гофмана, а эпиграфом к послесловию этого сборника выбрана цитата из сатирического романа Гофмана «Житейские воззрения кота Мурра…». И, кстати, первое стихотворение этого сборника – «Песенка таракана Пимрома», как пишет в своей книге Михаил Гаспаров, – это тоже «тогдашние игры в Гофмана».
Подпись «Штальбаум» под произведением в журнале «Проталинка» в совокупности с информацией о списке авторов журнала очевидно указывает на то, что под именем Штальбаум печатается Н. Асеев. То есть псевдонимом является именно Штальбаум, но никак не наоборот.
Поэтому непонятно, какими заячьими тропами петляла мысль товарища Масанова И.Ф., когда он назначил подлинную фамилию Николая Асеева его псевдонимом и, не проверив эту информацию, включил ложные сведения в свое издание.
И теперь с легкой руки составителя многие, такие же небрежные авторы, пользующиеся словарем псевдонимов как источником информации, упоминают Асеева в качестве псевдонима поэта Н.Н. Штальбаума. Даже исправление в четвертом томе словаря не помогает – все та же небрежность авторов мешает им досконально проверить то, что они пишут. А некоторые просто берут эту недостоверную информацию из интернета, куда она, по всей вероятности, попала из первого тома словаря псевдонимов. Возникает вопрос: насколько достоверно содержание книг, написанных этими авторами, если часть содержания их книг недостоверна?
С другой стороны, такая небрежность выявляет уровень культуры авторов так же, как ужас дореволюционных гимназистов – буква ѣ («ять»), правильное употребление которой отличало грамотного человека от неграмотного.
Так до сих пор и кочует из книги в книгу (не говоря уж об интернете) неразрывная пара «Асеев-Штальбаум».
В заключение хочу привести текст черновика письма Николая Асеева в издательство Всесоюзной книжной палаты, в котором автор упрекает в той самой небрежности составителя словаря псевдонимов И.Ф. Масанова. Само письмо, вероятно, было послано в издательство и послужило причиной внесения исправлений в четвертый том словаря псевдонимов (хотя, как написано выше, это исправление мало чем помогло). В тексте Асеев неточно воспроизводит свою «настоящую» фамилию и ошибочно указывает год выхода номера журнала «Проталинка», в котором он упомянут как Штальбаум (журнал начал издаваться только в 1914 году). Но суть содержания от этого не меняется:
Директору И-ва Всесоюзной Книжной Палаты т. Дееву А.Н.
Обращаюсь к Вам с просьбой о выяснении одного недоразумения в связи с помещением неправильных сведений о моей фамилии в словаре псевдонимов, изданном издательством Всесоюзной Книжной Палаты уже вторым изданием в 1956 году. В первом томе этого издания моя фамилия указана как писательский псевдоним, с пояснением того, что настоящая фамилия моя некий Штальберг.
Когда я обратился к составителю словаря за разъяснениями, мне т. Масанов ответил, что сведения эти взяты из журнала «Проталинка» за 1912 год, где я будто бы фигурирую как Штальберг. Уже не говоря о том, что брать сведения об авторе из источников полувековой давности, в то время как автор жив, довольно известен под своей настоящей фамилией, по меньшей мере странно и неуважительно, возникает вопрос: много ли таких «достоверных» сведений содержится в словаре псевдонимов? И не являются ли такие сведения плодом, если не издевательского отношения к лицам, вошедшим в обрабатываемый материал, то свидетельством величайшей небрежности и незаинтересованности в подлинности сообщаемых сведений.
Я очень прошу Вас, уважаемый Алексей Николаевич, обратить внимание на поставленные мной вопросы, дабы и в дальнейшем не происходило таких досадных недоразумений с распространением неправильных сведений в столь специальном справочнике.
С уважением и подлинной беспсевдонимной фамилией писатель Николай Николаевич Асеев, живущий в г. Москве, проезд МХАТА, д.2, кв.55
И хотя нигде, даже в этом письме Н. Асеева, я так и не нашла прямого подтверждения своей версии о происхождении псевдонима Штальбаум, все же хочется верить, что та версия, которая здесь изложена, недалека от истины.
Анастасия Розанова Москва