Главная награда – выжил

Про жизнь некоторых людей говорят: как в кино. Курянин Иван Чуваев героем фильма, к сожалению, никогда не был.

Он просто герой. Но его путь от Курской области до Германии точно достоин экранизации. На войне Ивана Чуваева было всё: страх, грязь, смерть друзей, песня «Катюша» на привале в полголоса, подвиги и смех сквозь слёзы.

10 июля Иван Петровичу исполнилось 99 лет, но он помнит каждый день, звук и запах той войны. И хочет, чтобы это как можно дольше оставалось в памяти людей. Об этом он говорил с нашим корреспондентом.

«За спиной были дети»

В посёлке Горняцком много добротных кирпичных домов. В одном из них в кругу семьи доживает свой век герой войны Иван Чуваев. Сюда из Железногорска его забрала дочь. К гостям в доме давно привыкли. Но если раньше визитёров во дворе встречал сам Иван Петрович, то теперь его мир ограничен комнатой.

После 9 Мая ветеран резко сдал – движения даются ему с большим трудом. Но он не жалуется, читает газеты, слушает новости и даже иронично замечает, что дожить до такого почтенного возраста в его случае вообще удивительно.

Нас Иван Петрович дожидается в кресле при полном параде. Увешанный медалями пиджак он потребовал надеть на себя заранее. При встрече пытается встать с кресла, но ноги уже не справляются с тяжестью наград.

– Слабый я стал, – отмахивается он рукой. – А всё помню. Часто вспоминаю ребят, с которыми был, бои…

Война застала Чуваева в родной Конышёвке 16-летним деревенским подростком из обычной семьи. Которую война уничтожит почти полностью. Во время оккупации от болезни умерла сначала мать, за ней – отец. Тогда же всё могло закончиться и для Ивана. Но повезло.

– Немец меня штыком колол, – вспоминает он. – В меня штык с винтовкой упёр. Я на кровати лежал, а за моей спиной – ребятишки тёткины. Не заколол. А я это запомнил. Потом всегда в голове крутилось стихотворение «Убей немца!».

Про потери, чудо и ранение

Иван отправился на фронт, как только освободили его родное село. И сразу попал на Курскую дугу.

– 15 февраля мы уже воевали. Ни обмундирования, ни оружия нормального… – рассказывает ветеран. – В Дмитриеве присягу принял, попал в пулемётный взвод. Потом шли около Железногорска. Тут рядом деревня Черневка есть, знаете? Вот там заняли оборону и немцев держали.

Поначалу вокруг было много знакомых лиц – его друзья и соседи из родного села. В первом же бою погибли девять ровесников-односельчан. Но нашлось место и настоящему чуду.

– Был у меня приятель. Вот пришёл он со мной встретиться. Побыл и ушёл в свой взвод. А утром говорят мне: «Ваньку Гнеушева убило!», – вспоминает Иван Петрович. – Ему пуля в голову вошла, в глаз, и выскочила через шею… Он трое суток лежал без памяти. Это ему уже потом рассказали. Ну да, живой остался! Мне сестра из дома написала, что Гнеушева в отпуск отпустили. Тогда раненым отпуска давали.

После Черневки молодых бойцов отправили в Тросну. А уже на следующее утро перевезли под Фатеж, где ребята наконец получили форму и нормальное оружие. Там Иван Чуваев встретил 20-летие и поймал пулю. Он вполне может считать себя везунчиком: это было лёгкое ранение в руку, причём единственное за всю войну.

Шли боем

Окончание Курской битвы Иван встретил под Севском, где он уже в качестве наводчика миномётной батареи сдерживал врага.

– Шесть месяцев провоевал я на Курской дуге. Всё время в обороне. Немцам не давали проходу. Настроение было и жуткое, и опасное, а иной раз бодрое такое! А вот боевое… Ну какое боевое настроение у пацанов-то? Куда нас старшие ребята посылают, мы идём. Думаешь только: «Хоть бы немца убить».

А после Севска часть, в которой служил Чуваев, пошла в наступление – без перерывов, с бесконечными боями.

– От Севска до Берлина ни разу толком не купались, представляете! Летом ещё как-то в речке. А так… Бельё только меняли, – рассказывает ветеран.

Освободили Белоруссию. Затем – Польша. Бои в ней запомнились Ивану Чуваеву больше всего.

– В одном из городов немцы заняли три пятиэтажных дома и никак нам пройти не давали. И вот командир отправил ночью нас с огнемётами – по два человека на каждый дом, – вспоминает Иван Петрович. – Огнемёт представляете? Носишь с собой за спиной баллон со шлангом, кнопку нажимаешь – молниеносный огонь. Вот меня за домом поставили. До третьего этажа огонь доставал. Смотрю, а по другой стене немец по верёвке спускается. Ну, я по нему полоснул, он упал, загорелся. Рассказывали, что в основном немцы тогда на чердаке задохнулись. Вот такая война.

Особенности взятия в плен в бане

На счету Ивана Чуваева два пленных. Оба случая – будто эпизоды из военной трагикомедии.

– В Польше сказал мне командир: «Иди, Ваня, бери немца». Пошли вдвоём с сослуживцем. А у поляков во дворах домов амбарчики. А в них – баньки. Вот туда мы и пошли, – вспоминает Иван Петрович. – Первую открываем – там погребок, и воздух тёплый идёт. Значит, купаются немцы. Другую открываем – а там лежаки. И немец голый наверху лежит, отдыхает. Автомат рядом висит на гвозде. Я тихонечко автомат снимаю и немца на пол тащу. А он сопротивляется, я чуть не упал! По голове ему дали – успокоился…

Пленный оказался каким-то крупным военным чином. За него Чуваева с приятелем наградили десятидневным отдыхом: никаких нарядов и еда из комендантской столовой. А второго немца взял Иван Петрович уже в Германии.

– Мы тогда держали оборону. Только немцев выгнали из окопов, а сами на их месте устроились. А ночью – крик, стрельба! Пригляделись – бегает кто-то. Командир стрелять запретил. Значит, ловить надо. А кто пойдёт? Взяли мы сапёрную лопатку и отмеряли руками по её ручке – определяем, на ком она закончится. Пришлось мне бежать.

К этому моменту потерявшийся немец уже немного успокоился. Да и его сослуживцы поняли, что потеряли бойца. Они подали ему знак – подняли из своих окопов вещи, показывая направление.

– Он уже к своим нацелился бежать. Ан нет! Я из автомата перед ним очередь дал – он и растерялся опять, – продолжает ветеран. – Подбегаю, за шиворот его – дёрг! Он упал, автомат свой уронил и как заголосит! А я ему: «Да не бойся ты! Теперь точно не умрёшь!»

Как выяснилось, немец только получил завтрак для сослуживцев – нёс котелок, да заблудился с непривычки и запаниковал.
– Он нам всё рассказал, где какие части, сколько человек. И всё время плакал, а мы его успокаивали, поесть заставили. «Не тронем мы тебя, не бойся, ешь!» Он сам тоже из крестьян был. У него дома шестеро детей осталось…

Ценнее Красной Звезды

Среди наград Ивана Петровича самая ценная – орден Красной Звезды. Её молодой боец получил за смелость и смекалку – он спас от разрушения переправу.

– В Польше нужно было форсировать реку – танки перевезти. А рядом немцы. Поэтому решили переправу под прикрытием дыма ночью организовать, – рассказывает Чуваев. – Вечером подъехали машины. На каждой – по такой лодке деревянной. Эти лодки сапёры должны были соединить и закрепить на реке. Но немцы же не дают! Вот и послали меня прикрывать.

Чуваеву выдали дымовые шашки и гранаты. Но главное – на берегу стояли две бочки, заправленные дымовой смесью.

– Я сразу первую бочку открыл, привёл в действие. Из укрытия меня лейтенант направлял. А по мне немцы всю ночь стреляли, – вспоминает ветеран. – На рассвете сунулся я ко второй бочке, а она вся илом занесена. Я кинжалом соскоблил ил. Тру – не срабатывает. Кричу лейтенанту: бумага нужна, тряпки, спички. Он с подручным быстро где-то со стены бумагу сорвал, тряпьё нашёл. Я опять кинжалом счистил, поджёг ветошь. Как рвануло! И уже скоро танки наши по переправе пошли! Немцы тут же отступили.

Сам Иван Петрович признаётся, что именно на награждении орденом узнал, какая награда самая главная:
– Мне, когда орден вручали, сказали: «Сынок, ты достоин большего. Но самая главная у тебя награда, что ты жив и невредим».

«Такая радость»

– Жуткая вещь – война. Особенно такая, какую я прошёл, – глаза Ивана Петровича наполняются слезами. – Молодые были совсем. Бывало, на привале кто-нибудь тихонько в полголоса «Катюшу» напевать начинает. Или «Тёмную ночь». Сидим, подпеваем тихо. А громко нельзя. Не было у нас времени ни на что. Все в напряжении. Всё бои, бои, бои…

С невесёлыми мыслями бойцы подошли к германской границе. Здесь они ожидали застать самые кровопролитные бои.

– Думали, раз немцы так сражались раньше, то на их земле нам капут. Рано утром подъезжаем к границе – а там никого! Никакого сопротивления. Ни одного солдата, – говорит ветеран. – Наши до этого листовки пустили: «Смерть за смерть!», «Кровь за кровь!». И в Германии паника началась. Вот мы и вошли свободно. Но нас сразу расписаться заставили, что ни воровать, ни трогать местное население нельзя. И у нас с местным населением хорошие отношения были. Мы особенно пожилым немкам нравились за то, что очень вежливо себя с ними вели. Всё было мило, всё было тихо, всё было спокойно.

А Победу Чуваев встречал на берегу Балтийского моря. И, естественно, запомнил этот день в мельчайших подробностях:

– Был у нас такой парень – Яша на мотоциклете с коляской. Связной-разведчик. Привозил нам письма и новости. И вот сидим мы на пятом этаже – какое-то у нас собрание. И тут с улицы рёв мотоцикла и сразу крики: «Война кончилась!» Мы все бегом на улицу. Обниматься стали, в воздух стрелять. Радость такая была!.. Такая радость – живым остаться!

«Спасибо, что помните»

Как и для многих сослуживцев, с окончанием войны для Чуваева не закончилась служба. Домой он вернулся только в 1946 году, дослужившись от сержанта до старшины батареи. И началась мирная жизнь, быт, работа в колхозе. Но белая полоса была короткой.

В тяжёлые послевоенные годы кража нескольких колосков оборачивалась суровым наказанием. На участке, которым заведовал Иван Чуваев, украли больше. Не посмотрели, что герой войны – на шесть лет отправили в Воркуту.

– Вернулся я уже в пустой дом. Ждать меня было некому, – вздыхает Иван Петрович. – Думал, жизнь кончена. И тут друзья уговорили пойти на вечер. Я же на баяне играл. И там её увидел. И влюбился.

Венера Федосеевна приехала погостить у родственников. А в итоге так и осталась в Курской области. Семья получилась богатой – четверо детей, внуки, восемь правнуков. Иван Петрович овдовел несколько лет назад.

– Смотрите! Смотрите, какая бабка у меня красавица! – он еле стоит, но улыбается и показывает на стену с фотографиями.

– Очень красивая наша мама, – улыбается, поддерживая его под руку, дочь Галина.

Баян тоже под рукой, в этой же комнате. Вот только пальцы ветерана уже не слушаются. Но Иван Петрович всё равно немного играет для гостей. И в глазах появляется огонёк. Точно такой же, как когда он вспоминал про пленённого в бане немца.

На прощанье герой войны уже не пытается встать – слишком устал. Но он крепко сжимает руку:

– Спасибо, что не забываете, что помните про нас. Вы, главное, будьте все счастливы и здоровы. И нас не забывайте!

Оксана ВАРЛАМОВА
Фото автора