«Как было не спасти? Их же убивали»

В 2023 году на экраны России вышел фильм Сергея Урсуляка «Праведник». В основе сюжета – события Великой Отечественной войны. Главный герой – офицер Красной Армии Николай Киселёв. С оккупированных белорусских земель он вывел за линию фронта более 200 евреев. Киселёву было присвоено звание «Праведник народов мира». Его присваивают неевреям, спасавшим евреев в годы нацистской оккупации.

Есть праведники мира и среди курян. Историю курянина Николая Дудина и его дочери Изабеллы рассказал корреспонденту «Курской правды» краевед Борис Солодкин. Уже много лет он собирает сведения об этих людях.

Облава

В Курск семья Лариных – Софья, её муж Василий и семилетняя дочь Инна – переехали за семь лет до войны. Они жили в доме №42 по улице Марата. В июле 1941 года Василий ушёл на фронт. Из-за болезни Софья не смогла эвакуироваться, осталась с дочерью в Курске. Состояние женщины было настолько тяжёлым, что ухаживать за ней приехала сестра Лидия. 2 ноября 1941 года фашисты заняли Курск. С каждым днём женщины всё отчётливее понимали: их ждёт самое страшное. Пытаясь спасти племянницу, Лидия пошла по знакомым сестры. Она просила взять Инну к себе.

– Первая семья, к которой она обратилась, отказала Лидии, – рассказывает Борис Солодкин. – Тогда она обратилась к мужу Софьиной подруги, врачу Николаю Дудину. Тот выслушал и согласился помочь.

Вскоре оккупанты начали масштабные аресты. Ночью во время облавы Инна прибежала к Дудиным. Утром глава семьи пригласил в дом священника. Инну окрестили. Врачу удалось прописать её в своей квартире, выдав за племянницу. Согласно этой записи, девочку теперь звали Нина.

Особенно полюбила девочку дочка Дудина – Изабелла. Она проводила с малышкой много времени: читала сказки, учила не произносить звук «р», много раз повторяла, что нужно отвечать любопытным соседям.

– По всему городу развесили листовки: «Семья всякого, кто спасёт жида или жидовку, будет выкорчевана с корнем», – вспоминала потом Изабелла. – Понимаете, я никогда особенно с евреями не дружила – они были чужими мне людьми. Но как их было не спасти?! Их же убивали…

Помогли царские награды

Инна Ларина и Изабелла Дудина в детстве вместе пережили фашистскую оккупацию

– Мама тёти Любы (жены Дудина), которая жила в том же доме, тоже жалела меня и спасла от смерти, – рассказывала Инна Ларина. – Однажды мы стояли с ней в очереди за пайком в маслопроме, и рядом упала бомба. Бабушка накрыла меня своим телом. Когда я выбралась из-под неё, она лежала вся в крови, мёртвая. В доме Дудиных жила домработница Вера Шуклина. Она готовила мне раствор марганцовки и давала сырую картошку, когда я заболела цингой. Она угощала меня лепёшками, привезёнными из деревни, куда Вера иногда ездила, сшила мне куклу из лоскутков… Тётя Люба перешила мне бабушкино пальто и отдала бабушкины валенки. Это спасло меня в суровую зиму 1943 года.

И всё же кто-то написал на Дудиных донос. В начале весны 1942 года за маленькой Инной пришла полиция. Николаю Дудину удалось убедить фашистов, что девочка – его племянница. Но в следующий раз за ребёнком пришли, когда хозяина не было дома, и Инну не удалось отстоять. Девочку привели на допрос в полицию.

– Когда меня забрали, дяди Коли не было дома, и тётя Люба, его жена, не хотела меня отдавать, – вспоминала Инна. – Они увели меня, угрожая расстрелять всех за укрывательство еврейки. Тётя Люба, плача, дала мне с собой свёрток, куда положила кусок хлеба из жмыха – дневную порцию всей семьи.

Инна вспоминала, что следователь всё спрашивал, какой она национальности. Она не признавалась, и Николаю Дудину удалось спасти девочку и на этот раз. Чтобы усыпить бдительность фашистов, он надел свои награды бывшего царского офицера. Это помогло ему не только вытащить Инну из гестапо, но и спасти от вербовки в Германию соседских девушек.

– Некоторые папу ненавидели, считали нас шпионскими отродьями, однажды даже закидали булыжниками на улице, – рассказывала Изабелла. – А до оккупации на папу написали донос, что его первая жена – враг народа. Но потом, когда пришли немцы, это странным образом нам помогло: они сочли его жертвой советских репрессий и не трогали.

Всего семья Дудиных спасла 30 человек – раненых советских солдат и офицеров.

– В местном военном госпитале лежало 30 раненых красных командиров, из них пятеро – евреи, – вспоминала Изабелла. – Их должны были расстрелять. Хирург госпиталя, наш сосед, попросил о помощи, и мы вывезли всех в деревню Рышково. Папа напутствовал меня словам: «Белка, надо постараться».

Мы прятали их в сене. Они лежали очень тихо, а я немцам кричала: «Гутен морген! Гутен таг!» Папа правил лошадью, а я ничего не боялась. Ещё пела: «Крутыми тропинками в горы, вдоль быстрых и медленных рек, минуя большие озёра, весёлый шагал человек».

Вместе с семьёй спасителей Инна встретила освобождение Курска 8 февраля 1943 года. Но ни её мать, ни тётя Лидия за ней не пришли. Обстоятельства и точная дата их гибели так и остались неизвестны. С фронта вернулся отец Инны, Василий Ларин. Он забрал дочь. Семья уехала в Киев. Уже будучи взрослой, Нина Ларина разыскала своих спасителей.

– Белла и Лиля (вторая дочь Дудина) старались и умели подбодрить меня и успокоить, когда я плакала и вспоминала свой дом, – рассказывала она в своих воспоминаниях. – Спасибо им всем, этим добрым, сердечным, бесстрашным людям, которые рисковали своей жизнью, спасая еврейского ребёнка.

23 сентября 1997 года Николай Дудин и его супруга Любовь Михалина были удостоены почётного звания «Праведник народов мира». 16 декабря 1998 года этого звания была удостоена и Изабелла Образцова (урождённая Дудина).

– Я помню, как пришла в мемориальную синагогу на Поклонной горе и передо мной все – и мужчины, и женщины – разом встали на колени, – вспоминала Изабелла. – Наверное, те евреи, которых я спасла, рассказали, как им Белка помогала.

Без срока давности

Ленина, 22. Дом Дудиных

К сожалению, случаев счастливого спасения немного. Всего в Курской области, по приблизительным подсчётам, фашистами и их пособниками было уничтожено около трёх тысяч евреев. Акты о зверствах немецких оккупантов на территории нашей области опубликованы в книге «Без срока давности: преступления нацистов и их пособников против мирного населения на оккупированной территории РСФСР в годы Великой Отечественной войны».

До Великой Отечественной по численности евреев на 100 тысяч населения Курск занимал третье место в РСФСР, уступая только Москве и Ленинграду. Курские евреи в большинстве своём проживали довольно компактно – в городе имелись целые «еврейские» кварталы, ограниченные улицами Дзержинского – Суворовской, Верхней Луговой – 50 лет Октября (Выгонной).

– Известно, что еврейское население города истреблялось планомерно с первого дня оккупации, – говорит ответственный составитель книги «Без срока давности» Олег Аргунов. – Уже 2 ноября 1941 года гитлеровцы организовали обход домов, где проживали евреи, и провели первые аресты и расстрелы. Среди горожан нашлись те, кто, ожидая прихода гитлеровцев, заблаговременно подготовили списки евреев. Так, в Дзержинском районе Курска один из местных жителей при приближении линии фронта к городу неожиданно для соседей стал интересоваться эвакуацией семей евреев и коммунистов. После того как Курск заняли немецко-фашистские войска, он передал немецким властям список евреев, проживавших в Дзержинском районе. В результате около двухсот евреев было арестовано в первые дни оккупации. Их разместили в подвале родильного дома. У обречённых на смерть отобрали все вещи, включая одежду и обувь. Около 35 арестованных евреев было расстреляно в качестве заложников на центральных улицах Курска для устрашения местного населения. Оставшихся на машинах вывезли на казнь за пределы города. Их расстреляли вместе с пленными красноармейцами и коммунистами в песчаном карьере по дороге в деревню Шуклинку и в логу Знаменской рощи. Казни евреев, за исключением случаев, когда фашисты стремились запугать местное население проявлениями жестокости, проводились вдали от посторонних глаз, за пределами населённых пунктов, часто сопровождались издевательствами и пытками.

Первые оценки численности погибших от рук оккупантов курских евреев появились вскоре после освобождения города. 26 февраля 1943 г. в газете «Красная звезда» была опубликована статья Ильи Эренбурга «Новый порядок» в Курске», в которой говорилось о четырёхстах евреях, убитых немцами в Курске. Эти цифры явно занижены.

Убийства на потоке

Марата, 42. Дом Лариных

Одна из массовых казней была проведена в конце весны 1942 года. Около 400 евреев было арестовано в помещении городской тюрьмы. По сведениям, приведённым в статье «Курской правды», в подвале, где заперли людей, было так тесно, что люди могли только стоять, прижавшись друг к другу. Многие умерли тут же, ещё до казни. Выживших вывезли в Знаменскую рощу и расстреляли. В июле было расстреляно ещё около ста человек еврейского населения города — мужчины, женщины, дети, содержавшиеся в городской тюрьме. Эти люди, по официальному заявлению начальника тайной полевой полиции Курска майора Кунца, были направлены в Полтаву, а на самом деле их расстреляли в районе Солянки.

Происходили и единичные казни. Свидетельства казней жителей города в Знаменской роще проявили себя в июле 1944 года, когда после сильных ливней на берегу реки Кур, протекающей через рощу, было обнаружено более ста человеческих черепов и большое количество костей. При обследовании останков члены комиссии обнаружили останки ещё более трёхсот, преимущественно молодых, мужчин и женщин.

В марте 1990 года при строительстве гаражей на улице Кавказской Курска были обнаружены останки людей, захороненных во время войны. Поисковиками курского клуба «Военная археология» в 1990-е годы проводились пробные раскопы в районах Знаменской рощи и 4-го военного городка (улица К. Маркса, Ближние парки), во время которых было обнаружено большое количество человеческих останков.

По рассказам жителей Казацкой и Пушкарной слобод города Курска, к оврагу в Знаменской роще подвозили на автомашинах для казни женщин, мужчин, подростков и детей. Машина подходила к котловану так, чтобы жертвы могли прямо из неё выходить только в котлован, где обречённые на смерть раздевались, а затем по углублённой дорожке шли в овраг, где их расстреливали.

Убитые и раненые скатывались вглубь оврага, после чего фашистские изверги и их пособники взрывали гранаты. Таким образом, жертвы засыпались землёй. Эти процедуры повторялись много раз. По рассказам очевидцев, для расстрела приводили арестованных из тюрем города: евреев, коммунистов, военнопленных (вблизи находились лагеря в Ближних и Дальних парках).

Поисковиками Центра «Поиск» в 2005–2014 годах при раскопках было обнаружено большое количество ям с останками. В одной яме лежали останки около ста детей. В другой яме были найдены останки ребёнка с лежавшей рядом игрушкой – деревянной черепашкой. Было обнаружено несколько захоронений беременных женщин, матерей с детьми. Судя по расположению останков, матери перед казнью пытались своим телом укрыть детей.

На месте расстрелов в Знаменской роще поисковиками были обнаружены останки 2728 мирных жителей. Вероятно, большая их часть принадлежала курским евреям, оставшимся в городе. Осенью 1941 – летом 1942 года проходили казни евреев в других городах Курской области.

В Дмитриев-Льговском фашисты согнали людей в один дом с надписью на дверях: «Неевреям вход воспрещён». Жильцов обязали носить на спине и на груди знаки в виде шестиугольной звезды и круга. Свободное общение с остальными гражданами им было запрещено. Врачам, аптекарям, портным запретили работать по специальностям. Под конвоем их водили на очистку выгребных ям, выкапывание неразорвавшихся авиабомб. Спастись удалось единицам. Почти все были расстреляны.

Борис Солодкин

Местные жители рассказали, 16-летнего Бориса, ученика парикмахера, фашисты убили только за то, что он еврей. Сначала его заставляли расчищать нечистоты и возить воду. Случайно во время работы Борис обрызгал водой немецкую собаку. Немец ударил подростка по лицу и стал выяснять, кто он такой. Борис сказал, что он украинец, но присутствующие случайно выдали его.

После зверского избиения подростка бросили в холодный каменный подвал в здании педучилища. Изувеченный парень лежал там три дня. На четвёртый день в подвал зашёл фашист и застрелил Бориса. Убитого немцы оставили, засыпали мусором. Весной 1942 года при расчистке подвала труп был вывезен вместе с навозом и выброшен в яму за кладбищем. В Верхне-Любажском районе двое суток фашисты издевались над семьёй 70-летнего Абрама Осиповича Мехельса. Вместе с маленькой внучкой старики Мехельсы были расстреляны в трёх километрах от Верхнего Любажа под деревней Молотычи. Похоронить их не разрешили. До самой весны трупы лежали на снегу.

В Фатеже вместе с двумя детьми была расстреляна Рива Яковлевна Миллер. Казнена еврейская семья в городе Тим. Взрослые и ребёнок были закопаны живыми. Евреи города Рыльска (до войны в городе проживало более двухсот евреев), которые не смогли эвакуироваться, были загнаны в нежилой дом, где несколько дней перед расстрелом содержались без еды. Были уничтожены и все евреи, оставшиеся в оккупации во Льгове и Обояни (до войны в этих городах проживало около ста евреев), а также несколько евреев в Судже и Фатеже, оккупированных осенью 1941 года.

– На сегодняшний день точное количество евреев, казнённых оккупантами и их пособниками на территории города Курска и Курской области, остаётся невыясненным, – говорит Олег Аргунов. – Можно сказать только о приблизительном числе жертв. По данным переписи населения 1939 года, в Курске проживало 4914 евреев. В некоторых других населённых пунктах Курской области существовали лишь небольшие еврейские общины. Всего на территории региона в современных границах в 1939 году проживало около 6850 евреев. В Государственном архиве Курской области сохранились разрешения на похороны умерших в Курске за весь период оккупации города (с ноября 1941 года по февраль 1943 года) с указанием даты захоронения, фамилии, имени, отчества, возраста умерших, во многих случаях указано кладбище. В этих документах содержится информация о людях, умерших в результате заболеваний, недоедания, бомбёжек, других причин, как правило, не связанных с прямыми репрессиями оккупационных властей. Обращает на себя внимание тот факт, что в документах содержатся лишь две записи о захоронениях на Еврейском кладбище города (за январь 1942 года). Очевидно, что в период оккупации только два курских еврея умерли естественной смертью…

Елена ГАМОВА