Маленькая девочка посреди войны

«Артек». 1949 год

В год 80-летия Победы мы рассказываем не только о тех, кто сражался на фронте и выгонял врага с родной земли, но и о людях, чьё детство пришлось на суровые военные годы. К сожалению, их всё меньше и меньше. Сегодня своими воспоминаниями делится Нина Нечаева.

Довоенные годы

Нина Ивановна родилась в Курске за четыре года до войны – в 1937 году. Её родители были первыми выпускниками Курского педагогического института.

Отец – Иван Алексеевич Колпаков был шестнадцатым ребёнком в семье (а всего его мать родила 21 ребёнка), но большинство его братьев и сестёр умерли в младенчестве, а кто-то позже от голода.

После окончания института молодого человека направили работать директором школы в Глушковский район. Учителей катастрофически не хватало, поэтому Иван Алексеевич преподавал сразу несколько предметов: историю, географию, рисование и черчение.

Его призвали в армию во время финской кампании в 1939 году. Жена Варвара Петровна осталась с двумя маленькими детьми. Работала в Ламоновской школе неподалёку от Курска учителем русского языка и литературы. В полтора года брат Нины умер от дифтерии. Отец приезжал на его похороны. Тогда Нина видела отца в последний раз…

Не успела Варвара Петровна оправиться от трагедии, как заболела дочь. Маленькая Нина перестала ходить и отказывалась от пищи. Врачи считали, что девочка не выживет, но Нина выкарабкалась. Казалось, жизнь налаживается. Но началась Великая Отечественная война.

«Гитлер напал на нас!»

Советские беженцы движутся по дороге через село в Курской области

– 22 июня 1941 года мы с мамой сидим дома, ничего не ведая, на съёмной квартире в деревне Ламоново, – вспоминает тот трагический день Нина Ивановна. – В гостях у нас моя двоюродная сестра Нира. Из Курска пешком приходит хозяйская дочь Наташа. И с порога сообщает: «На базаре все говорят, что началась война, Гитлер напал на нас».

В Ламоново в то время не было никакого радио, кроме «сарафанного», а новости черпали из газет, которые выписывались только школой.

– С мамой от ужаса случилась истерика: муж в армии, а мне в то время только исполнилось четыре года, – вспоминает женщина. – Я, сидя у Ниры на руках, вдруг вскрикнула: «Папку германцы убьют». Никто тогда не знал, что мои слова окажутся пророческими.

Тем же летом Нина с мамой приехали к дедушке в Курск. Он жил на улице Красной Армии и работал директором Курской МТС (машинно-тракторная станция. – «КП»). Несмотря на юный возраст, девочка многое отчётливо запомнила. Прошло много лет, но первый налёт вражеской авиации на город она помнит до сих пор:

– Только сели ужинать, и вдруг бомбёжка, – рассказывает Нина Ивановна. – Мама схватила меня, и мы побежали в сторону Херсонского кладбища, где попытались спрятаться в каких-то ямах. Туда прибежало много народу, жители соседних улиц. Кругом всё полыхало. Когда бомбёжка закончилась, мы вернулись домой, а там на месте сарая – воронка от бомбы. Рядом стоящие дома были полуразрушены.

Осенью немцы вплотную подошли к городу. Дедушка Нины Пётр Ефимович Фатьянов вступил в ополчение. Ветеран Первой мировой, он после революции стал убеждённым коммунистом. Во время Гражданской войны сражался за Советскую власть. Дед принял решение эвакуировать семью.

Нина с мамой и дедушкиной женой (маминой мачехой) из Курска выезжали на прицепе трактора. Трактор ехал медленно, пассажиры постоянно оглядывались на вспышки от разрывающихся снарядов. Чтобы ехать побыстрее, куряне избавлялись от балласта – бросали свои вещи прямо на обочину дороги. Вскоре горючее закончилось, пришлось идти пешком. Нина запомнила, как несла за спиной большое стёганое одеяло.

Нина Нечаева (Колпакова)

– Шли от деревни к деревне, ночевали у добрых людей. И везде нас выручало моё одеяло, – говорит она. – Уже тогда мама начала болеть, стала задыхаться, кашлять кровью. Помню, как в одной из деревень мы попали в дом, где неожиданно было много еды. Хозяева зарезали всю скотину, чтобы она не досталась немцам. За столом говорили о соли. Её везде очень не хватало. Поэтому люди, пережившие войну, ещё долго ценили соль.

На подходе к Дону Пётр Ефимович догнал родных – коммунисту оставаться в оккупации было смертельно опасно. Нацисты постоянно бомбили переправу. В суматохе семья разделилась. Дедушка с женой сумели переправиться на другой берег, а Нина с мамой не смогли. Они стали уходить подальше от берега, но уже шли по оккупированной врагом земле.

Как-то раз во время комендантского часа нацисты остановили женщину с ребёнком. При обыске нашли фотографию маминого двоюродного брата в форме лётчика, издевались, угрожали пистолетом, но отпустили. Мать с дочерью долго скитались и дошли до Ястребовки (ныне Мантуровский район Курской области). Поселились в доме у местной жительницы. Варвара Петровна тяжело болела и практически не выходила из дома. А пятилетняя девочка без присмотра бродила по селу.

Есть хотелось постоянно. Близился Новый год. Фашисты ставили ёлки, на которые вешали колбасу, пряники, конфеты. Голодные дети смотрели через окно на эти деликатесы. Местные мальчишки поставили девчонок на стрёме, а сами, забравшись в дом, утащили немного лакомств. С ужасом теперь вспоминает Нина Ивановна, что случилось бы, попадись они тогда.

Конец оккупации

Нина Ивановна Нечаева

У хозяйки дома был сын лет четырнадцати. Однажды нацисты заставили его чистить ружьё, не предупредив, что оно заряжено. И мальчик прострелил себе ногу. Мама Нины, несмотря на болезнь, помогала ухаживать за парнишкой.

Тем временем Красная армия постепенно отвоёвывала оккупированные территории. Во время боя за Ястребовку обитатели дома прятались под печкой. Стрельба не утихала всю ночь. А на рассвете кто-то постучал в дверь. Нина хорошо запомнила этот момент. Он стал одним из самых радостных в её жизни.

– Мама открыла дверь, вошли трое наших разведчиков в белых маскировочных халатах. Сколько было радости, описать невозможно! – даже сегодня при этих воспоминаниях в голосе женщины слышится волнение. – Мы все выскочили из-под печки, стали их обнимать, целовать. Так началась наша жизнь без оккупантов.

Один раз всё же повезло. Нина, как велела ей мама, отправилась в деревню одна. Хозяева пожалели маленькую девочку и досыта накормили её борщом, напоили молоком. Она расплакалась и рассказала доброй женщине, что на дороге осталась её голодная мать. Не раздумывая, хозяйка собрала туесок с провизией и накормила не только Варвару Петровну, но и ещё две семьи, которые тоже остановились на обочине дороги.

Шестилетнему ребёнку, конечно, трудно преодолевать такие расстояния. Пытались «голосовать» на дороге. Но забитые под завязку машины проносились мимо. Пришлось пойти на маленькую хитрость. Варвара Петровна спряталась за деревьями, а маленькая Нина вышла прямо на середину дороги. Солдаты остановились, и оставшуюся часть пути мама с дочерью проехали на машине.

– Я только сейчас понимаю, сколько доброты у наших людей, – улыбается пожилая женщина. – Ведь мы с мамой шли по дорогам – сначала как беженцы, потом по территории, занятой нацистами, а когда родной край освободили, мы возвращались домой, и нам никто никогда не отказал в ночлеге.

Снова дома!

– Приехав в Курск, мы отправились к бабушке Марии – папиной маме, – рассказывает Нина Ивановна. – Долго стучали. Дверь никто не открывал. Тогда мама пошла к соседям, и те рассказали, что бабушка умерла от голода, а её сын, 15-летний Володя, ушёл к сестре в Прохоровку. Через весь город побрели к дальним родственникам – Погребным. Пришли туда поздно ночью. Их семья – добрейшие люди – приняли нас, обогрели, накормили. На следующий день вернулись домой в Ламоново.

Там квартировали два советских солдата, два Петра, обслуживали полевую кухню. Целый месяц они делились своим пайком. Маленькая Нина очень привязалась к ним. И искренне переживала, когда красноармейцы отправились дальше на фронт. Они подарили ей портняжную булавку с круглым розовым наконечником. Девочка дорожила этим нехитрым, но для неё поистине драгоценным подарком. И очень расстроилась, когда его потеряла. А память о тех солдатах она пронесла через всю жизнь.

Неподалёку от дома располагался госпиталь. Мама часто приводила туда Нину. Девочка читала раненым бойцам стихи и танцевала «кабардинку».

Вскоре открылась школа, Варвара Петровна стала преподавать в ней русский язык и литературу. На работу ходила в одной калоше и одном ботинке – обувь была в дефиците.

Отец Иван Алексеевич

Несколько раз в неделю она собирала односельчан, читала им газеты и рассказывала об успехах Красной армии. Радио в селе по-прежнему отсутствовало, а многие люди не умели читать. Маленькая Нина была предоставлена сама себе и целыми днями бегала по улице с местной детворой. В те годы никто не опасался за детей. Люди, пережившие такие страшные испытания, стали намного добрее друг к другу.

Варвара Петровна всё свободное время проводила в школе. После уроков занималась с отстающими, готовила выпускников к поступлению в институт. Девочка училась в той же школе, где преподавала её мама, – это было единственное учебное заведение в округе. Электричества не было. Дети занимались в три смены при керосиновых лампах.

Похоронка

Казалось, жизнь налаживается. Из эвакуации вернулись дедушка с женой. Оказалось, что они всё это время жили в Саратовской области. Но тут пришло известие о гибели отца. Он был тяжело ранен под Новороссийском, а в июле 1942 года умер от ран в госпитале недалеко от Нальчика. Отца Нина помнит смутно, но бережно хранит фото всей семьи, сделанное в 1939-м или 1940 году.

Самым большим ударом для Нины стала болезнь матери. У Варвары Петровны случился приступ, её забрали в больницу, где обнаружили тяжёлую форму порока сердца. Позднее ей дали вторую группу инвалидности.

– Сейчас со слезами вспоминаю, как приходила проведать маму в больницу, а у неё обед. Она говорит: «Доченька, поешь. У нас здесь вкусно готовят. Я уже поела. Больше не хочу». А я верила, съедала её обед. И только когда стала постарше, всё поняла.

Дружба длиною в 80 лет

Мать Варвара Петровна

С первых дней учёбы в школе Нина подружилась с тремя одноклассницами: Валей Сапуновой (в замужестве Фартушная), Галей Перковой (ныне Фёдорова) и Светой Кушнеренко (рано умерла при родах).

– Мы участвовали во всех начинаниях: пели в хоре, посещали кружки по физике и драматический, занимались бальными танцами, каждую субботу в школе проводили тематические вечера, – вспоминает женщина.

У девочек было много общего: они пережили тяжёлые испытания военных лет, их отцы погибли на фронте, а у Светланы Кушнеренко папа вернулся из плена. Настоящую дружбу они пронесли через всю жизнь, в прошлом году отметили солидную дату – 80 лет со дня знакомства. Добрыми приятелями стали их мужья, дружат семьями.

Одно из ярких воспоминаний школьных лет – поездка в Артек в 1949 году. Так получилось, что в главный пионерский лагерь страны Нина Колпакова отправилась одна от Ламоновской школы. Артек ещё не полностью оправился после войны, но произвёл на девочку колоссальное впечатление.

Пережив голодные годы, дети за версту чувствовали запах борща или горохового супа и наперегонки спешили в столовую, где брали по две и даже по три порции.

– Особенно мне запомнились вечера в Пушкинской беседке, где мы часто пели, а также закрытие нашей лагерной смены и огромный костёр с ярким пламенем, – говорит Нина Ивановна. – Спустя 70 лет сын сюрпризом организовал мне поездку в Артек и экскурсию по лагерю. Конечно, с тех пор он преобразился до неузнаваемости, но мы нашли ту беседку, в которой в годы моего детства пели с друзьями по вечерам. Те чувства, которые я испытала во время этого визита, не передать словами.

И напоследок

Нине Ивановне нынешним летом исполнилось 88 лет. Она ведёт активный образ жизни, каждый день проплывает в бассейне километр, много путешествует.

У неё большая семья: двое детей, шестеро внуков и трое правнуков. Родители Нины Ивановны были педагогами. Учительскую династию продолжили их внуки – Галина и Владимир. Галина Дмитриевна – кандидат биологических наук, преподаёт в вузе. Владимир Дмитриевич – доктор политических наук, ректор Севастопольского университета.

Вадим ОГНЕВЩИКОВ
Фото из личного архива Нины НЕЧАЕВОЙ